Канон: Оно (2017)
Автор: s-schastie
Бета: 100.000Years, Собака серая
Размер: мини, 1729 слов
Пейринг/Персонажи: Ричи Тозиер/Эдди Каспбрак, Бен Хэнском/Беверли Марш, Стэнли Урис/Билл Денбро, Майк Хэнлон
Категория: слэш
Жанр: флафф, романс, повседневность
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: обычный вечер кино у Билла
Примечание/Предупреждения: гет, нецензурная лексика, modern au — только чтобы парни вместо хоррора «I Was a Teenage Werewolf» (который они смотрят в мини-сериале) посмотрели сериал «Teen Wolf» (знать канон не обязательно); спойлер!ревнивый Эдди
Размещение: запрещено без разрешения автора
читать дальше
Вечер субботы, и все «Неудачники» собрались у Билла. Его родители уехали на уикэнд во Флориду, а значит — ночёвка, много пиццы и, если повезёт, много хорошего кино.
Эдди никогда бы не подумал, что будет скучать по спорам, какую пиццу заказать, и по возне за лучшее место на диване, но вечера кино стали гораздо реже теперь, на последнем курсе старшей школы.
Выпускной год — как одна большая эстафета. Или полоса препятствий с бассейном нервотрёпки в придачу.
Эдди вместе с Бев и Майком возвращаются в гостиную со снэками, газировкой и соком, когда слышат спор. Стэн даже повысил голос, и его волосы выглядят так, словно очень недовольная птица разворошила гнездо из лапши.
Бев подмигивает ему, а затем садится рядом с Беном, наблюдая за представлением.
— Не будь таким занудой, Стэ-энли, — тянет Ричи.
— Но в этом же нет никакого смысла, — хмурится Стэн. — Причём буквально. У нас вечер кино.
— Как угодно, — пожимает плечами Ричи, и на его лице расцветает дьявольская ухмылка. — Просто поверь, когда я говорю: за голый торс Дерека Хейла можно умереть.
Щёки Стэна слегка краснеют, и он закатывает глаза. Билл кладёт руку на его плечо.
— Т-т-трейлер интересный, — примирительно говорит он, и Ричи мгновенно подскакивает к Биллу, хлопая его по руке и улыбаясь, как безумец.
— Вот он, Большой Билл, которого я люблю!
Эдди слышит, как Стэн вздыхает и называет Билла предателем, но он тоже улыбается, а остальным нет дела, сериал смотреть или фильм.
Бен — поклонник мистики и ужасов любого вида и любой студии, Бев важнее держать его за руку и без конца переглядываться, Майк — компанейский парень и старается не спорить по пустякам, а Эдди просто (чертовски) любопытно, что Ричи нашёл в этом Дереке Хейле. Кем бы тот ни был.
Так они начинают смотреть «Волчонка». Серию за серией. И сериал неплох. Очень даже неплох.
Возможно, даже слишком, как думает Эдди. Потому что злополучный Дерек Хейл — обладатель не только отличного торса и крепкой задницы, но и полная противоположность невысокому, слишком худому и слишком нерешительному ботанику-неудачнику Эдди.
Чёрт, да у Стайлза и Эдди больше общего. Не говоря уже о Стайлзе и Ричи.
Эдди от души смеётся, когда очередная шутка слетает с губ Стайлза. И снова. И снова. Пока Ричи не бросает на него странный взгляд с противоположной стороны дивана, Бев шикает, и Эдди приходится скрыть очередной смешок за приступом лже-астмы.
В своём стремлении нести чепуху и разряжать обстановку юмором Стайлзу нет равных. Как и Ричи. И его дурацкие футболки, и преданность близким, и то, что Стайлз вечно в движении, в непрерывном поиске...
Ричи должен фанатеть от такого персонажа, как Стайлз, — как и положено нарциссу.
По крайней мере, с этим Эдди мог бы смириться, раз уж сам по глупости влюблён в его дышащий, истекающий слюной при каждом появлении Хейла Дерри-прототип.
Чем чаще в кадре появляется голый Дерек, тем чаще хмурится и вздыхает Эдди.
Издевательство над человечеством — обладать настолько идеальной фигурой и убеждать парней из провинциального городка вроде Дерри, что это в порядке вещей!
Эдди даже не нужно заглядывать под свой свитшот, чтобы сказать: если Ричи нужен симпатичный качок, у Бена и то больше шансов. Если бы он не был влюблён в Бев и... ну, был бы геем.
— Мы спать, — говорит Бев на середине первого сезона, поднимаясь с дивана и утягивая Бена за собой.
Бен пожимает плечами, словно говоря: «Желание любимой женщины — закон», и они уходят. Вскоре после них встает Майк, объясняя, что рано утром ему нужно уехать домой и проверить ферму.
В конце концов на диване остаются только Эдди, Ричи, Билл и Стэн.
И честно говоря, Эдди тоже хочет уйти. Он устал. Устал смотреть на горячую мечту любого парня-гея, то и дело мелькающую в кадре, и осознавать, что, сколько ни старайся, ему никогда не стать тем, с кем Ричи хотел бы переспать.
— Наверное, я тоже пой... — говорит Эдди, начиная подниматься.
— Останься, — перебивает Ричи и перелезает к нему через Билла и Стэна, заставляя Эдди фыркнуть.
Руки Билла обнимают Стэна за талию, и его голова покоится у Билла на груди. Они напоминают Эдди современный арт-объект из переплетённых рук и ног. Рыжие волосы Билла — как контраст для светлых завитков Стэна.
Ну разве Билл и Стэн — не самая очаровательная парочка в городе? После Бена и Бев, конечно.
— Скоро начнётся самое интересное! Сцена в бассейне — это нечто, Эдс, — настаивает Ричи и притягивает его к себе. И как тут откажешь?
— Ладно, — вздыхает он. — Но не называй меня Эдс.
Ричи кивает почти на автомате. Всё его внимание вновь обращено к происходящему на экране.
Эдди ёрзает, удобнее устраиваясь в его руках и втайне радуясь, что в темноте не видно румянца, расползающегося по щекам.
— Что голый, что в одежде, — бурчит Эдди, раздражаясь.
Каждый раз, когда показывают Хейла (а иногда и смазливого красавчика Джексона), хватка Ричи становится всё крепче. Чем Эдди заслужил такую пытку?
— Что? — опуская голову и слегка поворачиваясь к нему, спрашивает Ричи.
Он так близко, что Эдди может видеть его расширенные зрачки, прилипшие ко лбу волосы и сосчитать все тёмные-претёмные веснушки на его носу и щеках.
Эдди не замечает, когда успел задержать дыхание, и нервно посмеивается.
— Что — «что»? — переспрашивает он, решая сыграть под дурака.
— Не юли, Эдс. Что не так?
Он хмурится и кидает быстрый взгляд на Билла и Стэна. Кажется, они так и заснули — в обнимку, под абсолютно крышесносного и слетевшего с катушек дядю Дерека Хейла.
— Ничего. Отстань, Балабол, — стараясь отодвинуться и увеличить расстояние между ними, говорит Эдди.
— Если бы я начал приставать, ты бы знал, Эдс, — ухмыляется Ричи, но вмиг серьёзнеет. — Тебе не понравился сериал?
Эдди заставляет себя улыбнуться и встать с дивана.
— Нет... Нет, он нормальный. — Ненормальный здесь только Эдди. И точка.
Он знает: на этом следует остановиться. Возможно, сказать, что ему пора спать, а мешки под глазами не красят никого, кроме разве что Дэйна ДеХаана.
Просто развернуться и уйти наверх. Лечь с Майком, а не с Ричи, если потребуется, чтобы завтра поскорей вернуться домой и не видеть его с утра.
Поступить так было бы умно, очень умно, но Эдди весь вечер смотрел на ненавистного Хейла, видел, как Ричи краснел и бледнел, пожирая глазами его чертовски идеально сложенную фигуру...
И Эдди корит себя ещё до того, как слова слетают с его губ:
— Кроме Дерека. И Питера. И всех сраных Хейлов! И Дэнни, и Джексона. И даже Стайлза! Таких парней не бывает. Уж точно не там, где мы живём. Не в Дерри. И я... — Эдди чувствует, как в лёгких не хватает воздуха, как он ходит по тонкой грани между обмороком и идиотизмом. — Мне никогда не стать таким. Ну, знаешь... Никогда не стать идеалом. Реальность — отстой, да?
Эдди чувствует, как горит лицо. И, если быть до конца честным, он чувствует, как сгорает сам. От стыда, неловкости, но главное — от того, что Ричи не говорит ни слова.
Он только смотрит на Эдди.
И Эдди хочется провалиться сквозь землю. Или в канализацию. Сдохнуть в выгребной яме из отходов и всевозможных инфекций.
Едва ли есть смерть худшая, чем стоять перед Ричи вот так.
Голым, но одетым в несколько слоёв одежды. Замирая, но не в силах сдержать дрожи.
— Не-а. Нет, — качает головой Ричи. И его улыбка такая яркая, такая тёплая, что сердце Эдди, глупое, такое глупое, влюблённое до беспамятства сердце Эдди Каспбрака пропускает удар.
Ричи медленно поднимается и делает шаг навстречу. Всего один, потому что у Ричи длинные, очень длинные ноги, и потому что Эдди не успел уйти далеко. И не сбежал, потому что он смотрел Animal Planet и знает, что случается с антилопами, когда на охоту выходят львы.
— Билл сказал, что стоит подождать. Не давить, но и не избегать. Билл — тот ещё философ, как считаешь? — Ричи наклоняется к нему, и их тела почти соприкасаются, кончики носа почти соприкасаются, губы почти соприкасаются.
И Эдди нравится их близость. Нравится, что они делят дыхание, даже если на счету Эдди — яблочный сок и два куска пиццы.
Эдди не может решить, чего в этом «почти» больше — разочарования или возбуждения. Сладостного ожидания — пусть так.
Он хочет Ричи так сильно, так всепоглощающе, что лучший момент — сейчас и всегда. Плевать, он может почистить зубы и позже.
Эдди прочищает горло и кивает. Тело покрывается мурашками, когда он чувствует, как Ричи заключает его лицо в свои ладони.
— А знаешь, что думаю я? Я думаю, это так не работает, — наконец говорит Ричи. И всё существо Эдди вопит: «Поцелуй меня. Ну же! Давай!»
И Ричи целует.
Вначале мягко, почти невесомо, но Эдди моментально отвечает на поцелуй. Поначалу он такой же нескладный, и их языки сталкиваются, и они не могут найти нужный ритм, но затем всё вдруг становится лучше, глубже, ярче.
Ричи вжимает Эдди в себя, и Эдди не может сдержать стон. Это горячо, и это его первый настоящий поцелуй с Ричи, так почему, чёрт бы его побрал, он должен сдерживаться?
Когда через пару минут они отстраняются друг от друга, их дыхание тяжёлое, вибрирующее, отдающееся в рёбрах, и оно перебивает долетающие отрывки из музыки и слов.
Без разницы, думает Эдди, без разницы, даже если они разбудили Стэна и Билла. Оно того стоило.
— А как же Дерек Хейл? Такой высокий, накачанный и вечно недовольный? — тихо спрашивает Эдди спустя десять минут и три поцелуя (каждый всё лучше и лучше, практика — великая штука). Даже сейчас ему так неловко, что проще отвести взгляд.
Может быть, это глупо, может быть, он смешон, но он должен знать. Должен, и все тут.
Ричи прыскает, тянет Эдди за руку и принимает в объятия, просовывая свои большие, холодные, как ледышки, руки под его свитшот. Эдди недовольно шипит, ведь теперь кажется, будто они обязаны говорить либо тихо, либо шёпотом, либо никак — телами.
— Реальность гораздо лучше, — отвечает Ричи, вновь целуя его в губы.
И, наверное, если бы он не держал его, Эдди бы растёкся по полу, как желе. Слишком счастливое и слишком безвольное Эдди-желе.
«Волчонок», думает Эдди, счастливо глядя на Ричи, «Волчонок», блин, лучший сериал на его памяти.
И всё становится ещё, невообразимо лучше, когда Стэн вдруг начинает сопеть, а затем и вовсе храпеть, и они, не сговариваясь, поворачиваются к нему и взрываются хохотом.
— Мы никогда не выдадим твой секрет, — клятвенно обещает Эдди, накрывая Стэна и Билла тёплым пледом.
— Разве что ты будешь вести себя, как... Стэн, — говорит Ричи, улыбаясь, как Голлум из «Властелина колец». — Ну, знаешь... Этакое воплощение сериала «Закон и порядок». Только в тысячу раз хуже и с саркастичными замечаниями о моём безукоризненном музыкальном вкусе.
Эдди закатывает глаза.
— И всё равно нет, Ричи. Боже!
— Ладно. Хорошо. Может, пока ты этого не осознаёшь, Эдс, но ты совершаешь самую главную ошибку в своей жизни, — пафосно заявляет тот, но быстро спохватывается и поднимает руки. — Не называть тебя так. Прости, забыл.
— Пошли уже, — усмехается Эдди, выключая телевизор и подталкивая Ричи к лестнице.
Самая главная ошибка в его жизни — Ричи Тозиер. Или мысль, что Ричи Тозиер может быть влюблён в Дерека Хейла.
Какой же Эдди всё-таки тупица.
Эдди никогда бы не подумал, что будет скучать по спорам, какую пиццу заказать, и по возне за лучшее место на диване, но вечера кино стали гораздо реже теперь, на последнем курсе старшей школы.
Выпускной год — как одна большая эстафета. Или полоса препятствий с бассейном нервотрёпки в придачу.
Эдди вместе с Бев и Майком возвращаются в гостиную со снэками, газировкой и соком, когда слышат спор. Стэн даже повысил голос, и его волосы выглядят так, словно очень недовольная птица разворошила гнездо из лапши.
Бев подмигивает ему, а затем садится рядом с Беном, наблюдая за представлением.
— Не будь таким занудой, Стэ-энли, — тянет Ричи.
— Но в этом же нет никакого смысла, — хмурится Стэн. — Причём буквально. У нас вечер кино.
— Как угодно, — пожимает плечами Ричи, и на его лице расцветает дьявольская ухмылка. — Просто поверь, когда я говорю: за голый торс Дерека Хейла можно умереть.
Щёки Стэна слегка краснеют, и он закатывает глаза. Билл кладёт руку на его плечо.
— Т-т-трейлер интересный, — примирительно говорит он, и Ричи мгновенно подскакивает к Биллу, хлопая его по руке и улыбаясь, как безумец.
— Вот он, Большой Билл, которого я люблю!
Эдди слышит, как Стэн вздыхает и называет Билла предателем, но он тоже улыбается, а остальным нет дела, сериал смотреть или фильм.
Бен — поклонник мистики и ужасов любого вида и любой студии, Бев важнее держать его за руку и без конца переглядываться, Майк — компанейский парень и старается не спорить по пустякам, а Эдди просто (чертовски) любопытно, что Ричи нашёл в этом Дереке Хейле. Кем бы тот ни был.
Так они начинают смотреть «Волчонка». Серию за серией. И сериал неплох. Очень даже неплох.
Возможно, даже слишком, как думает Эдди. Потому что злополучный Дерек Хейл — обладатель не только отличного торса и крепкой задницы, но и полная противоположность невысокому, слишком худому и слишком нерешительному ботанику-неудачнику Эдди.
Чёрт, да у Стайлза и Эдди больше общего. Не говоря уже о Стайлзе и Ричи.
Эдди от души смеётся, когда очередная шутка слетает с губ Стайлза. И снова. И снова. Пока Ричи не бросает на него странный взгляд с противоположной стороны дивана, Бев шикает, и Эдди приходится скрыть очередной смешок за приступом лже-астмы.
В своём стремлении нести чепуху и разряжать обстановку юмором Стайлзу нет равных. Как и Ричи. И его дурацкие футболки, и преданность близким, и то, что Стайлз вечно в движении, в непрерывном поиске...
Ричи должен фанатеть от такого персонажа, как Стайлз, — как и положено нарциссу.
По крайней мере, с этим Эдди мог бы смириться, раз уж сам по глупости влюблён в его дышащий, истекающий слюной при каждом появлении Хейла Дерри-прототип.
Чем чаще в кадре появляется голый Дерек, тем чаще хмурится и вздыхает Эдди.
Издевательство над человечеством — обладать настолько идеальной фигурой и убеждать парней из провинциального городка вроде Дерри, что это в порядке вещей!
Эдди даже не нужно заглядывать под свой свитшот, чтобы сказать: если Ричи нужен симпатичный качок, у Бена и то больше шансов. Если бы он не был влюблён в Бев и... ну, был бы геем.
— Мы спать, — говорит Бев на середине первого сезона, поднимаясь с дивана и утягивая Бена за собой.
Бен пожимает плечами, словно говоря: «Желание любимой женщины — закон», и они уходят. Вскоре после них встает Майк, объясняя, что рано утром ему нужно уехать домой и проверить ферму.
В конце концов на диване остаются только Эдди, Ричи, Билл и Стэн.
И честно говоря, Эдди тоже хочет уйти. Он устал. Устал смотреть на горячую мечту любого парня-гея, то и дело мелькающую в кадре, и осознавать, что, сколько ни старайся, ему никогда не стать тем, с кем Ричи хотел бы переспать.
— Наверное, я тоже пой... — говорит Эдди, начиная подниматься.
— Останься, — перебивает Ричи и перелезает к нему через Билла и Стэна, заставляя Эдди фыркнуть.
Руки Билла обнимают Стэна за талию, и его голова покоится у Билла на груди. Они напоминают Эдди современный арт-объект из переплетённых рук и ног. Рыжие волосы Билла — как контраст для светлых завитков Стэна.
Ну разве Билл и Стэн — не самая очаровательная парочка в городе? После Бена и Бев, конечно.
— Скоро начнётся самое интересное! Сцена в бассейне — это нечто, Эдс, — настаивает Ричи и притягивает его к себе. И как тут откажешь?
— Ладно, — вздыхает он. — Но не называй меня Эдс.
Ричи кивает почти на автомате. Всё его внимание вновь обращено к происходящему на экране.
Эдди ёрзает, удобнее устраиваясь в его руках и втайне радуясь, что в темноте не видно румянца, расползающегося по щекам.
— Что голый, что в одежде, — бурчит Эдди, раздражаясь.
Каждый раз, когда показывают Хейла (а иногда и смазливого красавчика Джексона), хватка Ричи становится всё крепче. Чем Эдди заслужил такую пытку?
— Что? — опуская голову и слегка поворачиваясь к нему, спрашивает Ричи.
Он так близко, что Эдди может видеть его расширенные зрачки, прилипшие ко лбу волосы и сосчитать все тёмные-претёмные веснушки на его носу и щеках.
Эдди не замечает, когда успел задержать дыхание, и нервно посмеивается.
— Что — «что»? — переспрашивает он, решая сыграть под дурака.
— Не юли, Эдс. Что не так?
Он хмурится и кидает быстрый взгляд на Билла и Стэна. Кажется, они так и заснули — в обнимку, под абсолютно крышесносного и слетевшего с катушек дядю Дерека Хейла.
— Ничего. Отстань, Балабол, — стараясь отодвинуться и увеличить расстояние между ними, говорит Эдди.
— Если бы я начал приставать, ты бы знал, Эдс, — ухмыляется Ричи, но вмиг серьёзнеет. — Тебе не понравился сериал?
Эдди заставляет себя улыбнуться и встать с дивана.
— Нет... Нет, он нормальный. — Ненормальный здесь только Эдди. И точка.
Он знает: на этом следует остановиться. Возможно, сказать, что ему пора спать, а мешки под глазами не красят никого, кроме разве что Дэйна ДеХаана.
Просто развернуться и уйти наверх. Лечь с Майком, а не с Ричи, если потребуется, чтобы завтра поскорей вернуться домой и не видеть его с утра.
Поступить так было бы умно, очень умно, но Эдди весь вечер смотрел на ненавистного Хейла, видел, как Ричи краснел и бледнел, пожирая глазами его чертовски идеально сложенную фигуру...
И Эдди корит себя ещё до того, как слова слетают с его губ:
— Кроме Дерека. И Питера. И всех сраных Хейлов! И Дэнни, и Джексона. И даже Стайлза! Таких парней не бывает. Уж точно не там, где мы живём. Не в Дерри. И я... — Эдди чувствует, как в лёгких не хватает воздуха, как он ходит по тонкой грани между обмороком и идиотизмом. — Мне никогда не стать таким. Ну, знаешь... Никогда не стать идеалом. Реальность — отстой, да?
Эдди чувствует, как горит лицо. И, если быть до конца честным, он чувствует, как сгорает сам. От стыда, неловкости, но главное — от того, что Ричи не говорит ни слова.
Он только смотрит на Эдди.
И Эдди хочется провалиться сквозь землю. Или в канализацию. Сдохнуть в выгребной яме из отходов и всевозможных инфекций.
Едва ли есть смерть худшая, чем стоять перед Ричи вот так.
Голым, но одетым в несколько слоёв одежды. Замирая, но не в силах сдержать дрожи.
— Не-а. Нет, — качает головой Ричи. И его улыбка такая яркая, такая тёплая, что сердце Эдди, глупое, такое глупое, влюблённое до беспамятства сердце Эдди Каспбрака пропускает удар.
Ричи медленно поднимается и делает шаг навстречу. Всего один, потому что у Ричи длинные, очень длинные ноги, и потому что Эдди не успел уйти далеко. И не сбежал, потому что он смотрел Animal Planet и знает, что случается с антилопами, когда на охоту выходят львы.
— Билл сказал, что стоит подождать. Не давить, но и не избегать. Билл — тот ещё философ, как считаешь? — Ричи наклоняется к нему, и их тела почти соприкасаются, кончики носа почти соприкасаются, губы почти соприкасаются.
И Эдди нравится их близость. Нравится, что они делят дыхание, даже если на счету Эдди — яблочный сок и два куска пиццы.
Эдди не может решить, чего в этом «почти» больше — разочарования или возбуждения. Сладостного ожидания — пусть так.
Он хочет Ричи так сильно, так всепоглощающе, что лучший момент — сейчас и всегда. Плевать, он может почистить зубы и позже.
Эдди прочищает горло и кивает. Тело покрывается мурашками, когда он чувствует, как Ричи заключает его лицо в свои ладони.
— А знаешь, что думаю я? Я думаю, это так не работает, — наконец говорит Ричи. И всё существо Эдди вопит: «Поцелуй меня. Ну же! Давай!»
И Ричи целует.
Вначале мягко, почти невесомо, но Эдди моментально отвечает на поцелуй. Поначалу он такой же нескладный, и их языки сталкиваются, и они не могут найти нужный ритм, но затем всё вдруг становится лучше, глубже, ярче.
Ричи вжимает Эдди в себя, и Эдди не может сдержать стон. Это горячо, и это его первый настоящий поцелуй с Ричи, так почему, чёрт бы его побрал, он должен сдерживаться?
Когда через пару минут они отстраняются друг от друга, их дыхание тяжёлое, вибрирующее, отдающееся в рёбрах, и оно перебивает долетающие отрывки из музыки и слов.
Без разницы, думает Эдди, без разницы, даже если они разбудили Стэна и Билла. Оно того стоило.
— А как же Дерек Хейл? Такой высокий, накачанный и вечно недовольный? — тихо спрашивает Эдди спустя десять минут и три поцелуя (каждый всё лучше и лучше, практика — великая штука). Даже сейчас ему так неловко, что проще отвести взгляд.
Может быть, это глупо, может быть, он смешон, но он должен знать. Должен, и все тут.
Ричи прыскает, тянет Эдди за руку и принимает в объятия, просовывая свои большие, холодные, как ледышки, руки под его свитшот. Эдди недовольно шипит, ведь теперь кажется, будто они обязаны говорить либо тихо, либо шёпотом, либо никак — телами.
— Реальность гораздо лучше, — отвечает Ричи, вновь целуя его в губы.
И, наверное, если бы он не держал его, Эдди бы растёкся по полу, как желе. Слишком счастливое и слишком безвольное Эдди-желе.
«Волчонок», думает Эдди, счастливо глядя на Ричи, «Волчонок», блин, лучший сериал на его памяти.
И всё становится ещё, невообразимо лучше, когда Стэн вдруг начинает сопеть, а затем и вовсе храпеть, и они, не сговариваясь, поворачиваются к нему и взрываются хохотом.
— Мы никогда не выдадим твой секрет, — клятвенно обещает Эдди, накрывая Стэна и Билла тёплым пледом.
— Разве что ты будешь вести себя, как... Стэн, — говорит Ричи, улыбаясь, как Голлум из «Властелина колец». — Ну, знаешь... Этакое воплощение сериала «Закон и порядок». Только в тысячу раз хуже и с саркастичными замечаниями о моём безукоризненном музыкальном вкусе.
Эдди закатывает глаза.
— И всё равно нет, Ричи. Боже!
— Ладно. Хорошо. Может, пока ты этого не осознаёшь, Эдс, но ты совершаешь самую главную ошибку в своей жизни, — пафосно заявляет тот, но быстро спохватывается и поднимает руки. — Не называть тебя так. Прости, забыл.
— Пошли уже, — усмехается Эдди, выключая телевизор и подталкивая Ричи к лестнице.
Самая главная ошибка в его жизни — Ричи Тозиер. Или мысль, что Ричи Тозиер может быть влюблён в Дерека Хейла.
Какой же Эдди всё-таки тупица.