Название: Так бывает (на самом деле)
Канон: Оно (2017)
Автор: Bohemian Rhapsody I
Бета: Собака серая
Размер: миди, 14 027 слов
Пейринг/Персонажи: Ричи Тозиер/Эдди Каспбрак, «Клуб Неудачников», мелькают Пеннивайз и Генри Бауэрс
Категория: слэш
Жанр: драма, романс, сонгфик
Рейтинг: R
Краткое содержание: «Да, Эдди, я знаю, что такое фанфики. Девять из десяти заканчиваются хэппи-эндом, и если бы фанф писали о нас, уверен, мы бы вошли в их число».
Примечание/Предупреждения: вдохновлено фильмами «Call me by your name» и «Koizora», а также романом Ивлина Во «Возвращение в Брайдсхед». Модерн!ау, Эдди-центрик, нецензурная лексика, попизженные шутки. Если вы задумали поиграть под этот текст в Reddie drinking game — не стоит, правда. Посвящается всем reddie-фанфикам с ХЭ.
список песен к сонгфикусписок песен к сонгфику:
1.1 Queen - Who Wants To Live Forever
1.2 Queen - Barcelona
1.3 Queen - Don't Stop Me Now
1.4 Queen - I Was Born To Love You
2.1 Queen - Who Needs You
2.2 Queen - A Winter's Tale
2.3 Queen - Save Me
2.4 Queen - Too Much Love Will Kill You
3.1 Queen - Living on my own
3.2 Queen - Heaven For Everyone
3.3 Queen - One Year Of Love
3.4 Queen - My Life Has Been Saved
Размещение: запрещено без разрешения автора
Скачать: АО3
читать дальше
Канон: Оно (2017)
Автор: Bohemian Rhapsody I
Бета: Собака серая
Размер: миди, 14 027 слов
Пейринг/Персонажи: Ричи Тозиер/Эдди Каспбрак, «Клуб Неудачников», мелькают Пеннивайз и Генри Бауэрс
Категория: слэш
Жанр: драма, романс, сонгфик
Рейтинг: R
Краткое содержание: «Да, Эдди, я знаю, что такое фанфики. Девять из десяти заканчиваются хэппи-эндом, и если бы фанф писали о нас, уверен, мы бы вошли в их число».
Примечание/Предупреждения: вдохновлено фильмами «Call me by your name» и «Koizora», а также романом Ивлина Во «Возвращение в Брайдсхед». Модерн!ау, Эдди-центрик, нецензурная лексика, попизженные шутки. Если вы задумали поиграть под этот текст в Reddie drinking game — не стоит, правда. Посвящается всем reddie-фанфикам с ХЭ.
список песен к сонгфикусписок песен к сонгфику:
1.1 Queen - Who Wants To Live Forever
1.2 Queen - Barcelona
1.3 Queen - Don't Stop Me Now
1.4 Queen - I Was Born To Love You
2.1 Queen - Who Needs You
2.2 Queen - A Winter's Tale
2.3 Queen - Save Me
2.4 Queen - Too Much Love Will Kill You
3.1 Queen - Living on my own
3.2 Queen - Heaven For Everyone
3.3 Queen - One Year Of Love
3.4 Queen - My Life Has Been Saved
Размещение: запрещено без разрешения автора
Скачать: АО3
читать дальше
Часть 1. Большая
Беверли открывает дверь и ослепительно улыбается.
— Эдди! Заходи скорее, уже почти все собрались.
Эдди отдаёт Беверли коробку её любимых пирожных, разувается и, педантично устроив кеды возле стены, пересекает длинный коридор. На кухне, к его удивлению, обнаруживаются «почти все собравшиеся», а именно Майк и Бен. Первый сосредоточенно режет мясо (вот ведь ирония судьбы), второй овощи, и Эдди не сдерживает смешок, привлекая к себе внимание. Майк и Бен синхронно оборачиваются, дружно произносят: «Здорово, Эдди» и возвращаются к своим делам. Да уж, Беверли всегда добивалась своих целей — будь то поступление в престижный вуз после довольно посредственной школы или же попытка привлечь суровых взрослых мужиков к готовке еды для вечеринки, которую она сама же и затеяла. Словно услышав мысли Эдди, Беверли говорит:
— Стэн предупредил, что опоздает — внезапно. Билл и Джорджи пошли кое-что докупить. Скоро вернутся.
— Нас ждут пять ящиков бухла? — шутит Эдди.
— После того, как Ричи наладил твои отношения с тем, что ты теперь с его подачи зовёшь бухлом, мы решили, что стоит запасти его побольше, — отвечает Беверли и лукаво подмигивает. Господи, теперь его все подкалывают на эту тему.
Эдди подходит к большому кухонному окну. Первое, что он из него видит — взлетающий самолёт, белый, мощный и блестящий на солнце. В этот момент на кухню вваливаются Билл и его заметно подросший за лето младший брат. Ящиков у них не пять, а два, да и те не ящики, а пакеты, но бутылок в них и правда много. Бен и Майк так же синхронно откладывают в сторону еду, подхватывают по пакету и направляются к холодильнику.
— Привет, Эдди! — Джорджи, ни капли не стесняясь, лезет обниматься, и на краю сознания Эдди проскальзывает мысль, что тот не помыл руки, придя домой. Похер. Эдди обнимает Джорджи в ответ и хлопает его по спине. Билл всё это время держится в стороне, как будто это и не его дом вовсе, и спрашивает:
— А г-где Ричи?
Эдди резко отворачивается обратно к окну и начинает теребить шнурки своего худи. Дом, в котором находится квартира Билла и Беверли, стоит недалеко от аэропорта. Когда в небо взмывает ещё один самолёт, Эдди снова поминает иронию судьбы и так резко дёргает за шнурок, что едва не вырывает его ко всем чертям, а ворот больно врезается в кожу.
— Ричи сказал, что прилетит сегодня. Значит, с минуты на минуту он будет.
Три года назад, июль
— Хьюстон, как слышите меня, приём.
— Слышу вас отлично, доктор Кей. Как дела в мире живых?
Эдди лежал на животе, поставив в изножье кровати ноутбук, а ноги положив на подушки. Ему всегда было удобно лежать именно так. Окна были открыты нараспашку, впуская в комнату солнечные лучи, светящиеся в них пылинки, пение птиц и шуршание листьев. Лёгкие жёлтые занавески трепал тёплый ветерок. Пока матери дома не было — а её не будет до вечера — можно сколько душе угодно распахивать окна, валяться ногами на подушках, и самое главное…
— Ты знаешь, что бы я хотел с тобой сделать? — промурлыкал Ричи, лукаво глядя из-под чёлки. Он тоже валялся на животе, только кровать была разобрана — видимо, он только проснулся. В отличие от Эдди, на Ричи не было футболки. Впрочем, нижняя часть его была скрыта одеялом, так что не исключено, что Ричи вообще был в чём мать родила.
— Знаю, — коварно ответил Эдди, едва сдерживая смех.
— Откуда? — Ричи так искренне и так сильно удивился, словно Эдди вычислил, что на самом деле тот — сам Капитан Америка.
— От верблюда, Тозиер. Ты бы хотел сделать со мной то, о чём бы я тебя попросил.
Всё-таки Эдди не выдержал и, увидев, как Ричи беспомощно открывает и закрывает рот, не зная, что сказать, покатился со смеху. Все их переписки с Ричи рано или поздно к таким разговорчикам и сводились. Естественно, и разговор по скайпу пришёл к предсказуемому итогу.
— Нет, Ричи, меня не интересуют подробности, связанные с твоим членом.
— А когда я был рядом — интересовали, — Ричи укоризненно покачал головой.
— В то время ты использовал его по назначению, и тебе не приходилось ещё и говорить о нём!
— Намекаешь на то, что со мной не о чем поговорить?
Чтобы в очередной раз не заржать, Эдди притянул к себе подушку и прикусил её.
Раньше они с Ричи переписывались смс-ками. Кончилось это тем, что, во-первых, от такого количества набранного текста у Эдди банально отвалился большой палец на правой руке. Во-вторых, он стал очень невнимательным. Трижды пропустив свою остановку на автобусе, дважды пройдя мимо своего же дома, регулярно забывая доесть еду, Эдди понял, что перманентное сидение в телефоне до добра не доведёт. К тому же, боялся он не столько за себя, сколько за Ричи — с того ведь станется угодить под колёса, оставив напоследок запись вроде «Люблю писать статусы, переходя доро». И что Эдди тогда будет делать?
Ну и наконец, причиной их ранней и счастливой смерти могли стать опечатки. Ричи писал быстрее, чем думал, поэтому не всегда успевал проверить отправленный текст. Эдди вычитывал сообщения перед отправкой по пять раз, но иногда тоже умудрялся сморозить эпическую глупость — обычно это случалось в самый пафосный и кульминационный момент переписки. Глупые опечатки, смешные опечатки, пошлые опечатки, опечатки, затрудняющие понимание смысла. Истинные срулмейты и нсучный руководитель заставили Эдди хохотать до икоты. Но самый эпичный случай произошёл, когда однажды Эдди пришёл в родную аптеку, где теперь работала его бывшая вредная одноклассница Грета. Получив от Ричи чудесное «Это звучит удрочающе», Эдди так заржал, что впилился в стеллаж с зубными пастами прямо у неё на глазах.
После этого было принято единогласное решение перебраться в скайп.
— Пока что ты ни одной достойной темы не предложил!
— Ты уже прочитал «Возвращение в Брайдсхед»? — Ричи лёг, подперев голову рукой, и уставился на Эдди так, словно готов был слушать целую фантастическую историю. Впрочем, Ричи всегда говорил, что обожает, когда Эдди часами разливается о литературе. «Да, правда очаровательно, это же тебе не нравоучения о заразах и инфекциях выслушивать, нет, не одно и то же!»
— И прочитал, и посмотрел, и, кстати — вот, — Эдди притянул к себе плюшевого медведя и показал Ричи. — Это Себастьян, и ты с ним знаком.
— Серьёзно?! — захохотал Ричи.
— Чего ты ржёшь, — проворчал Эдди, пряча улыбку, — ты же знаешь, что я люблю плюшевых медведей.
— Значит, после каникул я свожу тебя в магазин, и мы купим тебе вагон плюшевых мишек.
— Да, а ещё ты мне должен поездку в Ботанический сад.
— Ты же внесёшь всё это в наш список «Куда мы обязательно должны сходить вместо скучных пар»?
— Внесу, конечно.
— Так что с Брайдсхедом?
Ещё одной причиной переезда в скайп (причиной-которую-нельзя-признавать) был голос Ричи. Тозиер мог скакать с одной темы на другую безо всякой связи и логики, он мог перебирать до десяти тем за час, но то, как при этом каждый раз менялся его голос — тембр, громкость, интонационный рисунок — сводило Эдди с ума. Он был готов выслушивать от Ричи абсолютно что угодно. Серьёзно, в другой ситуации Эдди было бы не затащить в скайп, и вообще он начал бы встречаться с Биллом.
Билл был очень милым. Уже пару месяцев он встречался с Беверли, и Эдди ни разу не слышал, чтобы они спорили или повышали голос друг на друга или отпускали грубые шутки. Всё лето они должны были провести вместе — и уже который день подряд звали Эдди гулять с ними. Эдди самым честным образом им завидовал: они-то с Ричи жили в разных городах и разъехались до самого сентября. Да и вообще гулять Эдди не хотел. Он хотел каждый день созваниваться с Ричи и нести упоротый бред: хоть про Брайдсхед, хоть про члены.
— Книга лучше. В фильме опущены практически все разговоры, связанные с отношением героев к религии, а это очень важная часть произведения. Как без этого вообще можно понять, почему Чарльз так и не сошёлся с Флайтами? Во-вторых, мораль сей сказки такова: слушай, о чём тебя предупреждают друзья. Если Себастьян сказал, что не хочет знакомить тебя с семьёй, потому что семья тебя у него уведёт, то, может, и не надо навязываться? Меня, например, очень сильно бомбит с того, что Чарльз залипал на брата, а в итоге ушёл к сестре. Ну и наконец, с какого фига кузен Чарльза, указывая на компанию Себастьяна, говорит, что они гомосексуалисты? Спасибо, кэп, за расшифровку, но с чего вы вообще это взяли? Это уже отдаёт откровенным фанфиком, блин, — на середине тирады Эдди вдруг прервался, поняв, что сказал лишнее. Ричи, впрочем, взирал на него с полнейшим обожанием и на упоминание фанфикшена не среагировал никак. — Ну, фанфики — это…
— Я знаю, что такое фанфики, Эдди. Девять из десяти заканчивается хэппи-эндом, и если бы фанф писали о нас, уверен, мы бы вошли в их число.
В этот момент на первом этаже хлопнула дверь, послышался звон ключей и тяжёлые шаги. Эдди, сперва покраснев при упоминании фанфикшена, моментально побледнел.
— Рекламная пауза на гейском радио. Подожди меня, Ричи, я сейчас вернусь.
Эдди торопливо сбежал на первый этаж. Соня Каспбрак вернулась нежданно-негаданно, да ещё с целой горой каких-то пакетов, разгружать которые, конечно, пришлось Эдди. Разобравшись с ними и распихав еду в шкафы и в холодильник, Эдди обернулся спросить, что будет на обед. Сони на кухне не было. И в зале её тоже не было, и в её спальне. Эдди бросил взгляд на лестницу, ведущую наверх, и похолодел.
Приблизившись к двери своей спальни, Эдди легонечко приоткрыл её и заглянул внутрь. Соня что-то перебирала в шкафу, стоящем около окна (которое она, конечно же, уже закрыла) и на открытый ноутбук не обращала никакого внимания. И слава богу. Эдди не хотелось бы объяснять, почему у него на экране транслируются чужие разобранные кровати с парнями. И именно в тот момент, когда Эдди подумал: «Хорошо, что Ричи додумался ничего не говорить», Ричи радостно и бодро гаркнул:
— Добрый день, миссис Кей!
Соня Каспбрак вздрогнула и едва не выронила целую стопку постельного белья. Обернувшись и дико озираясь в поисках источника голоса, она спросила:
— Кто здесь?
Эдди отпрянул от двери и зажал рот руками, потому что едва не захохотал в голос. Сперва он подумал, что Соня сейчас изничтожит ноутбук зверским способом и ещё вызовет экзорциста. Но та просто вылетела из комнаты, едва не затоптав Эдди, и скрылась в своей комнате. Это было странно, но Эдди решил на всякий случай в разговоре с ней эту тему не поднимать и вернулся в комнату. Ричи вытирал с лица слёзы — видимо, тоже знатно прохохотался.
— Ты уже смотрел объявления? — спросил Эдди, присев на краешек кровати.
— Да. Я уже даже встретился с одним из этих чуваков.
— И что?
— По сравнению с ним я просто царь и бог музыки. Он был настолько всрат, что я не согласился бы играть с ним, даже если бы мне за это отдалась его мамка.
— Ричи! — Эдди, казалось бы, уже давным-давно к такому привык и покраснел, по ходу, чисто по привычке. — Я просил тебя больше так не делать!
— Прости, Эдс, просто, увидев твою мамку, я никак не смог удержаться.
— Тупица! — как-то даже чересчур радостно выкрикнул Эдди и швырнул в экран маленькую подушку. Та отпружинила и шлёпнулась посреди кровати. — Мне пора идти, Ричи.
— Нет-нет-нет, Эдди-спагетти, не покидай меня, пожалуйста! — несмотря на шутливый тон, на лице Ричи читалось неподдельное волнение вперемешку с разочарованием — к вящему ужасу Эдди, потому что при виде такого зрелища ему и самому становилось тоскливо до жути. Он не любил расставаться с Ричи.
— Мы же снова созвонимся завтра.
— Завтра?! Сейчас только три, блядь, часа, и, кстати, мы должны были болтать до вечера, а не прерываться едва не в самом начале, — Ричи страдальчески взвыл и драматично рухнул лицом в матрас. Через пару секунд он поднялся и совершенно спокойным тоном продолжил: — Хорошо, Эдди. Но если завтра ты выйдешь на связь, а я тут уже умер, не удивляйся. Ты же знаешь, что я не могу прожить без тебя дольше двух часов.
Три года назад, февраль
Эдди не умел бегать, но в этот вечер нёсся так, будто умеет.
Страх открывает скрытые резервы, а страшно было — что пиздец.
Он просто возвращался из магазина игрушек через парк аттракционов. Был выходной, людей в парке было столько, что застрелиться хотелось, погода стояла жутко холодная и ветреная, но зато на одной из дорожек Эдди встретил клоуна, который подарил ему красный шарик. Когда тебе девятнадцать, воздушный шарик — единственное, что может примирить тебя с реальной действительностью. Когда до кампуса оставалась всего пара кварталов, Эдди решил срезать путь и пройти через знакомый тихий переулок. Пройдя там буквально пару метров, он присел, чтобы завязать шнурки, и вдруг услышал рядом с собой — на уровне земли — тихий шипящий звук. Слегка склонив голову, Эдди увидел чёрный провал водостока, и этот подозрительный звук точно не был звуком льющейся воды, потому что сегодня было сухо.
Под звук оглушительно лопнувшего шарика в коллекторной тьме зажглись два злых жёлтых глаза.
Примерно через секунду Эдди был уже на другом конце переулка. В ушах свистел ледяной ветер, лёгкие разрывало на части, сердце готово было выпрыгнуть наружу, но самое омерзительное — скользкие и цепкие щупальца приближающейся паники. Эдди был дезориентирован настолько, что совершенно не помнил, как быстрее добежать отсюда до людного места. Страх летел за ним по пятам, казалось, даже мрак на улице сгустился, выворачивая психику.
Ещё через пару сотен метров, уже на соседней улице — такой же безлюдной, жуткой и плохо освещаемой — Эдди почувствовал некоторое облегчение, как будто невидимые тиски разжались. Он остановился, чтобы немного отдышаться. А заодно рискнул (в основном потому, что всё ещё слабо соображал) проверить, действительно ли никто больше за ним не гонится.
Блядский клоун с горящими жёлтыми глазами и жуткой окровавленной ухмылкой стоял позади Эдди практически вплотную к нему.
Эдди прямо с места развил сверхсветовую скорость и тут же налетел на кого-то, да так сильно, что отскочил и упал на землю. Увидев, кто над ним стоит, он понял, что его сегодняшние неприятности только начались.
— Какого хрена? – удивлённо воскликнул Генри Бауэрс, но тут же ухмыльнулся и добавил: — Ну всё, пиздец тебе, Каспбрак.
Эдди и так знал, что пиздец. Потому что убегать от кого-то ещё у него не осталось сил и потому что от того клоуна вообще нельзя было убежать — ибо почему он сейчас стоял прямо за спиной Бауэрса, скалился и размахивал чьей-то окровавленной рукой?! Больше всего Эдди хотелось потерять сознание и потом очнуться где-нибудь далеко отсюда — в психушке, на том свете, да где угодно. Генри неспешно приближался, видимо, рассчитывая как следует запугать жертву, клоун бесшумно крался прямо за ним, и вообще-то Эдди надеялся, что клоун съест Генри, или они вообще поубивают друг друга, или…
Откуда-то из-за спины клоуна наперерез Генри метнулась тень. Послышался звук удара, Бауэрс полетел прямо на Эдди, и тот еле успел отползти в сторону, прижавшись к стене и зажмуривая глаза. Возможно, он сейчас пропускает невероятно интересно зрелище, судя по звукам тумаков и вскрикам, но ему уже плевать, он сегодня уже насмотрелся всякого дерьма, спасибо.
— Эдди, ты как?
Каспбрак всё-таки открыл глаза. Перед собой он почему-то увидел Ричи. Ни клоуна, ни Генри поблизости не было, и если первого можно было списать на галлюцинацию, то куда делся второй?
— Какого хрена, Ричи? Как ты меня нашёл, куда делся Генри, как ты так отпиздил его, что он свалил?!
— Это я у тебя хочу спросить, какого хрена. Но нашёл я тебя с большим трудом, а Генри отпиздил ногами.
— Ты просто Адмирал ясен хуй, Ричи, чтоб тебя, — рявкнул Эдди. Его убивала эта способность Ричи давать такие бесценные и всё разъясняющие ответы. — Ты же вроде дружил с ним, нет?
— Раньше дружил, а теперь не дружу, — Ричи пожал плечами, словно речь шла не о дружбе с человеком, а о покупке нового бытового прибора. Дешёвого. И подержанного.
— Ты и меня так же сольёшь?
— Да, наверное, именно поэтому я не могу расстаться с тобой дольше, чем на пару часов. А когда расстаюсь — вот что из этого выходит.
«И почему это звучит так по-гейски?» И самое главное — почему против этого и возразить нечем?! Ричи зависал с Эдди чуть не двадцать пять на восемь. Он сидел с ним на лекциях, вместе с ним ходил в библиотеку, увязывался в кино (обычно эти диалоги выглядели так: Эдди говорил, что хочет посмотреть какой-то новый фильм, появившийся в прокате, а Ричи добавлял: «Давай я тебя на него свожу»), в музей, в кафе и в книжный магазин. Друзья Эдди были в шоке. Неудивительно, конечно: что в этом мире пошло не так, что за одним из «Клуба Неудачников» таскается член банды Генри Бауэрса? Притом таскается не с намерением побить или поиздеваться, а кажется, даже наоборот. Это пугало и удивляло всех ещё сильнее. Сам Эдди точно был в ещё большем шоке, чем Билл или даже чем Стэн, который при одном только упоминании Тозиера тут же плевался ядом. Однажды Эдди даже в шутку спросил, потащится ли за ним Ричи, если он пойдёт в гейский стрип-клуб или на танцы «Кому за пятьдесят». Ответ Ричи был короток и категоричен:
— С тобой — хоть на край света.
Такая одержимость была очень странной и не очень уместной. Ричи всегда знал, что Эдди хорошо учится, много читает, принимает горсть таблеток по расписанию, планирует поступать в магистратуру — это всегда все знали. И с той самой встречи на остановке Ричи ничего нового об Эдди не узнал, не считая, конечно, кучи его гиковских увлечений,зато Эдди узнал о нём много нового. Которые он и не выдал бы, если б не чёртов автобус. И за которые любой нормальный человек высмеял бы его ещё сильнее, а не стал заглядывать в рот всякий раз, когда Эдди начинал разговор.
Поначалу Эдди даже думал, что такое поведение Ричи — какой-то очень жестокий розыгрыш (с него сталось бы!), который приведёт к тому, что Эдди окажется в идиотской ситуации, и потому попытался осторожно Ричи отослать. Не вышло. Тот раз за разом всё равно оказывался поблизости и тут же заводил какой-то дурацкий разговор,который невозможно было не поддержать, как обычно, всрато шутил и разве что за руку Эдди не держал. Хотя их и так чуть ли не половина колледжа считала парочкой. Вот блин.
— Что ты ищешь? — подозрительно спросил Ричи, присаживаясь рядом с Эдди. То есть в грязь. Боже.
— Ингалятор, — просипел Эдди, скорее имитируя приступ из любви к искусству, чем правда ощущая удушье. В любом случае, его трясло и колотило — от озноба, от осознания того, сколько заразы он успел подцепить, сидя тут, от ненависти к Генри и благодарности к Ричи. Господи, за что. Он не создан и для десятой доли такой эмоциональной нагрузки, почему на него сваливается всё сразу?!
— Кто же так ищет-то? — Ричи взял у Эдди рюкзак и перевернул его, слегка встряхивая.
— Стой!!! Подожди, тут же…
«…грязно», — обреченно закончил Эдди, глядя, как его новые конспекты, ручки, пачки с таблетками и новый плюшевый мишка радостно летят на землю. Теперь всё это надо будет отчищать. А то и выбрасывать. Зато следом за вещами наконец выпал ингалятор. Эдди, будто в замедленной съёмке, смотрел, как маленькая синяя штуковина стремительно приближается к грязной мёрзлой земле и как в последний момент Ричи удалось ловко её перехватить. Вот это да.
— И зачем было так орать, будто у тебя из сумки могут вылететь презервативы, или женское бельё, или резиновые члены, или боа из радужных перьев, или…
— Шёл бы ты со своими блядскими стереотипами, — отрезал Эдди, выхватил у Ричи ингалятор и, наплевав на то, что Ричи держал его грязными руками, засунул в рот едва ли не целиком. Тут же вспомнил, что вообще-то забыл сегодня утром его наполнить, отчего почувствовал себя полным дураком. Пришлось на всякий случай издавать сипящие звуки — не убирать же ингалятор просто так.
— Так ты всё-таки по мальчикам? — Эдди показалось, что Ричи даже издал вздох облегчения. — Будешь моим Валентином?
— Что?!
Вот теперь Эдди действительно задохнулся.
— Скоро День святого Валентина. Я хочу, чтобы ты пошёл на свидание со мной, — повторил Ричи на полном серьёзе. Мало ли, кто что хочет! Эдди вот не хотел ни на свидание, ни на край света, и вообще хотел умереть — сперва от холода, теперь от жары, потому что момент сложился совершенно стрёмный. — Так ты пойдёшь?
— Нет!
— Почему?
— Ты мерзкий! Ты кошмарный, отвратительный, вульгарный и настырный, и вообще, я не хожу на свидания со своими друзьями, а даже если ты таскаешься за мной хвостом, это не значит, что мы друзья, поэтому просто встань и съебись отсюда и держись от меня подальше, господи боже! — под конец гневной тирады Эдди даже перешёл на крик.
— Если бы я был господом, то заделал бы твоей мамке кого-нибудь получше.
— Ты заебал с такими шутками, а ещё ты сидишь в грёбаной, блядь, грязище, так что не смей меня трогать!!!
Поздно. Буквально за сотую долю секунды Ричи приблизился к Эдди и поцеловал его. Поцеловал по-собственнически, спокойно и уверенно. Это было так неожиданно и так неуместнои так необходимо, блядь, им обоим господи боже да, что Эдди со всей силы врезал Ричи ингалятором в плечо. Ингалятор треснул. Ричи тихонько охнул и, слегка выгнув спину, теснее прижался к Эдди.
Эдди — который и отвечать-то на поцелуй не собирался — от этого движения снесло крышу. Он выбросил сломанный ингалятор, запустил освободившуюся руку Ричи в волосы и, воспользовавшись маленькой, совсем крошечной заминкой, ловко проник в его рот, легко провёл языком по верхним зубам. Ричи так и не понял, в какой момент упустил инициативу, но он отвечал так охотно и так жертвенно, что Эдди почувствовал лёгкое помутнение сознания. Когда они в очередной раз соприкоснулись языками, Эдди подумал, что, видимо, клоун-маньяк и Генри Бауэрс были только ступенью к неприятностям, ведь сейчас он трахнется с Ричи Тозиером в подворотне. Потому что мозг уже утратил связь с реальностью, язык — с мозгом, а про остальное тело и говорить не приходится и, балрог [1] подери, это было слишком сладко, слишком круто и определённо тем самым, чего недоставало Эдди в его ёбаной жизни.
Эдди был готов уже зацеловаться до смерти, как вдруг Ричи немного отстранился. После чего крепко обнял Эдди и уткнулся лицом в его шею. Слегка потёрся об неё носом и вдруг спросил:
— Как ты здесь оказался-то, Каспбрак?
Эдди, враз припомнив все ужасы, которые пережил за этот вечер, понял, что у него нет ни сил, ни желания всё это пересказывать. Поэтому ответил:
— Давай отложим этот разговор до нашего свидания.
Три года назад, ноябрь
— Мне кажется, я не сдам выпускные экзамены.
Эдди стоял посреди комнаты, обхватив руками голову, мысленно перебирал список дел, который ему надо было осилить в ближайшие три дня, и очень хотел заорать от ужаса.
— Почему ты так думаешь?
Ричи лежал на кровати, замотавшись в кокон из одеялки, влюблённо смотрел на Эдди и на все его вселенские страдания — и блаженно улыбался. Класс, спасибо, Ричи.
— Потому что из списка литературы у меня прочитано от силы три книги, за повторение материалов предыдущих семестров я брался один раз, и то ничего не запомнил, а за квалификационную работу не садился вообще ни разу! Это катастрофа. Тотальный и беспросветный пиздец, Ричи.
— Как будто остальные за эту самую работу садились, — отмахнулся Ричи, но, увидев возмущение на лице Эдди, тут же поправился: — Я помню, что ты не «остальные», Эдс. Но ведь ещё полно времени.
— Какого времени, Ричи? Откуда? — простонал Эдди, обессилено присаживаясь на край кровати. Ричи тут же подполз поближе и ткнулся носом ему в бок. — Ты помнишь, что на все прошлые выходные мы заперлись в комнате с ящиком пива и пятью коробками пиццы и посмотрели оба сезона «Очень странных дел»? В позапрошлые выходные мы пошли в кино, а выйдя с сеанса, тут же пошли на него ещё раз. За неделю до того был рок-фестиваль, и ещё книжные аллеи, и ещё сходка фанатов Стар Трека. А теперь напомни-ка мне, куда мы идём на День Благодарения?
Ричи приподнялся, повалил Эдди на кровать и уселся сверху, крепко сжимая его руки в своих. При этом взгляд его не сулил Эдди ничего хорошего.
— На День Благодарения мы идём на вечеринку [2] к Виктору. [3] А экзамены ты сдашь, Эдс, и не только потому, что я помогаю тебе к ним готовиться. Просто ты сильный, — взгляд смягчился, Ричи прижал ладонь Эдди к своим губам.
Казалось, Ричи испытывает какое-то мазохистское удовольствие от того, что долдонит эту фразу по десять раз на дню. И хотя Эдди было, безусловно, приятно это слушать, он всё ещё считал, что если бы не Ричи, то вся эта его хвалёная сила гроша ломаного не стоила бы. И если бы не Ричи, он бы бесславно издох ещё несколько месяцев назад.
Ричи мог сколько угодно таскать Эдди по кинотеатрам, фестивалям, магазинам, барам и прочим замечательным местам (Эдди притаскивал оттуда тонну рекламок и флаеров, из которых они выбирали, куда бы им пойти в следующий раз). Но при этом Ричи помнил расписание всех семинаров и контрольных Эдди, знал наизусть все его чёртовы списки литературы, и когда приближался день, в который должна была состояться какая-нибудь отчётность (сам Эдди ему никогда об этом не рассказывал), Ричи откладывал в сторону все запланированные кино-марафоны и помогал Эдди с подготовкой. Первая такая подготовка привела к тому, что они стали всегда делать домашние задания вместе, а потом чтение вслух и вовсе превратилось в традицию.
Поначалу, впрочем, Эдди отнёсся ко всему этому скептически. Он был уверен, что Ричи будет его отвлекать, постоянно что-то комментировать, спрашивать, придумывать. Ричи просто лёг поперёк его кровати и уткнулся в книгу. Эдди просидел в идеальной тишине двадцать минут, тридцать, сорок. После чего отложил изгрызенный карандаш в сторону, подхватил тетради и книжки и переместился на кровать, улёгшись уже поперёк самого Ричи. С тех пор они всегда делали уроки только так. Друзья Эдди некоторое время относились к этому подозрительно, но потом смирились.
Последнюю сессию Эдди пережил тоже только благодаря Ричи. Ну, почти. Он уже был готов героически пасть жертвой экзамена по истории, когда к нему в комнату ввалился Ричи с горой драных конспектов и бутылкой. Конспекты выглядели так, будто за них дрался весь курс, словно роботы за последнюю батарейку, а в бутылке был виски. Пить Эдди не умел и вообще травить себя алкоголем в этой жизни не планировал, но на это Ричи резонно возразил, что когда-то он не умел и так феерически трахаться, как умеет сейчас. Услышав это, Эдди почему-то покраснел, бросил обречённое: «Похуй» и отпил прямо из горла.
В итоге сессия зашла на ура. Да здравствуют пост-экзаменационные пьянки.
С Ричи вообще всё шло на ура.
Именно поэтому уже на подходе к дому Эдди вдруг драматично заорал:
— Куда ты меня ведёшь, блин?!
— Не понял, — абсолютно искренне опешил Ричи, остановившись посреди улицы. — Ты же сам меня туда затащил.
— Вовсе нет, клевета и ложь. Я просто сказал, что там будет парочка клёвых парней из тех групп, которыми ты интересуешься. И идти туда я вовсе не собирался, я такие мероприятия терпеть не могу. Сплошная антисанитария и шум.
— Именно поэтому ты выглядишь круче, чем я?
Эдди закатил глаза, но не выдержал и засмеялся, ещё сильнее сжимая ладонь Ричи в своей. Так получилось, что сегодня они были одеты почти как близнецы-братья. Чёрные кеды, чёрные джинсы, чёрные худи, различались только надписи на них: на груди Эдди кричала красным «I’m a lover, not a fighter», у Ричи же была весёлая жёлтая «Go fuck yourself». Когда Ричи покупал это худи, Эдди вопил, что даже на метр не приблизится к человеку, на котором написана такая ебанина, но на следующее утро, победив Ричи в неравном бою, первым же её и выгулял.
В доме была целая куча людей, но всё протекало вполне прилично. Музыка играла приятная и негромкая, все мирно общались и распивали алкоголь. Может, пьяные драки подъедут чуть попозже? Ричи явно нервничал. Он подвёл Эдди к столу с закусками и закинул в рот сразу килограмм всякой еды. В нервных ситуациях на него всегда нападал жор. Эдди считал это ужасно милым.
Примерно через час, когда они оба уже съели, наверное, тонну всяких канапе, тарталеток, сэндвичей, пироженок и шоколадок, Эдди заметил знакомое лицо.
— Вон тот парень, Ричи, — Эдди указал на высокого человека весьма сурового вида, который в этот момент клеил каких-то девчонок. — Иди, знакомься. Даю тебе своё благословение, дабы ты ему понравился и не проебался.
— Спасибо, что веришь в меня, Спагетти, — Ричи аккуратно чмокнул Эдди в уголок губ. — А ты?
— А что со мной? Я к нему подходить не буду, извини. Да, я согласился сопровождать тебя на эту вечеринку как твой бойфренд, но знакомиться с твоими будущими коллегами я не намерен. Этому типу вообще обо мне знать не обязательно, ты же будешь с ним работать, а не обсуждать личную жизнь.
Ричи ещё немного поломался, в основном на тему «А ты не боишься, что я на некоторое время оставлю тебя одного?» Эдди не боялся (главное — не дольше, чем на два часа), он вообще собирался взять бутылочку сидра и пойти зависнуть вон на том диванчике, а потом Ричи вернётся, расскажет, как всё прошло, и они свалят домой.
Ричи уже минут двадцать увлечённо болтал с высоким рокером и ещё одним незнакомым мужиком подозрительного вида. Последний то и дело морщился, а потом и вовсе в упор посмотрел на Эдди и почему-то направился прямо к нему. Замечательно. Если Эдди готов остаться один на вечеринке, пока его парень занят, это ведь не значит, что он собирается общаться с каждым встречным и поперечным. Незнакомец уселся рядом с Эдди, отобрал у него бутылку, отхлебнул из неё изрядный глоток и, не представившись, выдал:
— Советую тебе не общаться вон с тем типом, — он вытянул руку и ткнул пальцем прямо в Ричи, — редкостный петушара.
«Огромное спасибо за твоё бесценное мнение, о котором тебя кто, блядь, вообще спрашивал?»
— Зато трахается он потрясающе.
— Что? — незнакомец так обалдел, что Эдди чуть не заржал в голос. Напустив на себя вид «а ты разве не знаешь?», он ответил:
— Это мой парень.
В тот момент, когда Эдди наблюдал уже трёхсотую по счёту эмоцию на лице напротив, к нему подлетел Ричи, схватил за руку и потащил на второй этаж. На возмущённое: «Ты что творишь?!» он не ответил и в принципе останавливаться не собирался. Затащил Эдди в чью-то спальню и, со всей силы захлопнув дверь, уставился на него так, словно хотел устроить хорошую взбучку. Эдди нервно сглотнул. Он же нигде не накосячил, верно?
— Меня взяли в группу, — бахнул Ричи безо всякой моральной подготовки, блядь, господи, что?!
— В группу? — Эдди попятился, нащупывая руками стул, потому что, кажется, стоять он больше не мог. Но, похоже, стульев в этой комнате не было. — Вы ведь о прослушивании договаривались, верно?
— Они, оказывается, уже послушали и посмотрели записи, которые я им отправлял. А ты сомневался во мне, да, маленький негодник? Ты вообще в курсе, что я припёрся сюда договориться о работе и трахнуть самого красивого парня на вечеринке? Так вот, о работе я уже договорился.
Ричи мгновенно преодолел расстояние между ними и, обхватив Эдди за ноги, поднял его в воздух. Эдди попытался возмутиться, пискнув что-то вроде «Поставь меня на место», но его тут же заткнули поцелуем. Тогда он попытался пнуть Ричи. Тот промычал что-то прямо в поцелуй, сделал пару шагов и сел на кровать, устроив Эдди у себя на коленях.
— Ты хоть дверь запер?
— Я что, по-твоему, совсем тупой? — пробурчал Ричи и вовлёк Эдди в новый поцелуй, более глубокий, жёсткий и властный — как Эдди и нравилось. Он был готов пиздеть какую угодно чушь, чтобы его затыкали таким вот образом. Через минуту Ричи попытался переместить поцелуи на шею Эдди — именно что попытался, потому что воротник худи ему самым непотребным образом всё обломал. Ричи потёрся об него носом, но, так и не получив доступа к желанному участку на теле Эдди, немного отстранился. Эдди тут же соскользнул с его колен, прополз по кровати и разлёгся на ней, вытянувшись во весь рост и раскинув руки в стороны. Кровать была огромной — нет, она была неебически огроменной, на ней могли уместиться человек шесть. Эдди сладко потянулся.
— И что это такое? — шутливо спросил Ричи, указывая на его довольную бренную тушку.
— Всегда мечтал заняться с тобой любовью в доме, где полно людей.
— Врёшь, — уверенно ответил Ричи. Похоже, и правда не верил.
— То есть я тут лежу перед тобой в соблазнительной — ну, надеюсь — позе, а ты сомневаешься в искренности моих намерений? — Эдди приподнялся на одном локте, прикусил нижнюю губу и бросил на Ричи такой томный взгляд, что тот сразу почувствовал накатывающее возбуждение. А потом Эдди положил свободную руку себе на грудь и медленно провёл ей вдоль тела, всё ниже и ниже, по животу, паху, внутренней стороне бедра — и Ричи не выдержал. Он подлетел к Эдди, шлёпнул по его чёртовой блудливой руке, опрокинул его обратно на спину, задрал ему худи до самой груди, положил руки на застёжку джинсов и спросил — нет, прошипел, склоняя голову:
— Ты совсем, что ли, охерел, Каспбрак?
И начал покрывать живот Эдди поцелуями — такими ленивыми, тягучими и медленными, что Эдди не сдержался и спросил, не заснул ли он там. В отместку за это Ричи набрал в лёгкие побольше воздуха и с громким неприличным «пффффф!» резко выдохнул весь воздух прямо ему в пупок. Эдди взбрыкнул так, что зарядил Ричи коленкой в ухо, в итоге оба свалились с кровати.
— Если бы про нас писали фанф, он бы назывался «Мой парень — ебанько», ей-богу, Ричи, — простонал Эдди, с трудом отойдя от хохота.
— Сам ты ебанько, Эдс, с тобой ничего нормально сделать нельзя! — Ричи уже даже не стонал, а хрипел и сипел. Наконец ему кое-как удалось вползти обратно на несчастную кровать. Улёгшись, он потянул Эдди за собой. Тот был куда более ловким и, забравшись, воспользовался моментом и уселся верхом на Ричи.
— Эй, — спокойно и, пожалуй, даже довольно выдал Ричи, делая вид, что возмущён таким произволом.
— Свою мамку отымей, — самым пошлым и вульгарным образом отшутился Эдди, после чего стянул с Ричи его худи и отбросил куда-то в другой конец комнаты. Теперь Ричи лежал перед ним растрёпанный, полуобнажённый и незащищённый.
Эдди покрывал его плечи и грудь поцелуями — неторопливыми, нежными и мягкими, не позволяя себе ни единого укуса, засоса или неосторожного касания — потому что когда Ричи Тозиер начинал говорить, он был кусачим и едким, и его слова могли оставлять болезненные отметины, но настоящий Ричи был чувственным и мягким. Эдди провёл длинную влажную дорожку языком от живота Ричи до груди, легко обвёл сосок и двинулся дальше, к шее. Оставив на ней пару поцелуев, Эдди плавно перекатился на спину и потянул Ричи на себя.
Ричи всегда выглядел абсолютно уверенным в себе и в своих действиях, и только Эдди знал, что стоит тому оступиться, как он сразу же утрачивает веру и в себя, и в свои действия. Но шайка Генри Бауэрса и все связанные с ней ошибки оказались в прошлом, а Ричи так упорно, с таким рвением, азартом, любовью и влюблённостью завоёвывал Эдди, что Эдди, наконец, с радостью отдал ему своё сердце, а теперь был готов отдавать своё тело — с такой любовью, которую только сможет найти.
Ричи начал избавлять Эдди от одежды, и, честно признаться, при каждом их занятии сексом это была самая длинная стадия, потому что:
— Ты такой красивый, я готов целовать тебя вечно.
Ричи всегда устраивал настоящий поцелуйный апокалипсис после каждой снятой вещи, и Эдди уже и не сомневался, что однажды Ричи зацелует его если не до смерти, то до того, что Эдди просто напросто кончит от одних поцелуев — и это будет феерически прекрасный и бесценный опыт. Но это когда-нибудь потом, потому что:
— Ричи, я сейчас сдохну, блядь.
— От чего?
— От спермотоксикоза, от чего! — на самом деле, Эдди и близко к этому не подошёл — а может, и подошёл, просто, блин, Ричи, используй уже свой член по назначению, я готов!
— Ты всегда такой романтичный в постели, Эдвард Каспбрак. Мне придётся конфисковать всех твоих плюшевых мишек, они на тебя плохо влияют, — с этими словами — с этими, чёрт побери, словами, про чёртовых плюшевых медведей («Мой парень — ебанько!») — Ричи наконец вошёл в него.
И начал медленно двигаться — вообще он всегда медленно двигался, потому что Эдди так нравилось и Эдди так было хорошо. Исполняя каждое малейшее желание Эдди, Ричи словно продолжал завоёвывать его, хотя в этом уже не было никакой надобности. Через некоторое время Ричи аккуратно накрыл ладонью бедро Эдди, затем плавно переместил её на член. Эдди быстро перехватил его руку, притянул её к своему лицу и прижал к щеке. Со своим членом он вообще-то разберётся и сам, а руки Ричи пусть продолжают делать ему приятно здесь, и здесь, и…
Эдди кончил первым. Сочетание идеального темпа, идеальных касаний рук, идеального, чтоб его, лица Ричарда Тозиера было совершенно нестерпимым, взрывным, словно фейерверк. Ричи присоединился к Эдди минуты через две. У них вообще никогда не выходило никакого синхрона в этом отношении. Ричи почему-то это ужасно веселило, и он говорил: «Это вам не в смс-ках синхронно шутки шутить».
Полежав в тишине минут пятнадцать, Эдди заставил себя сесть.
— Господи, как неохота-то домой переться.
Ричи сел рядом, обнял Эдди со спины и, покрывая его плечи поцелуями, заговорил:
— Знаешь, Эдс, когда я наконец стану всемирно известным, селебрити, рок-звездой, кумиром миллионов, я смогу наконец…
— Послать меня нафиг и вздохнуть спокойно? — рассмеялся Эдди.
— Стать достойным тебя. Когда вы увидите его, вы поймёте, что обидеть его способен только негодяй, человек без сердца. Я люблю его — и хотел бы поставить его на золотой пьедестал и видеть весь мир у ног моего любимого. [4]
— Ммм, это Оскар Уайльд? — спросил Эдди, блаженно жмурясь.
— Ага.
Эдди шустро выскользнул из постели, еле-еле нашёл свои вещи, через минуту понял, что половина из них — это вещи Ричи, но плюнул, и всё равно надел их. Ричи разочарованно вздохнул, но тоже встал, оделся в оставшиеся вещи и уже подошёл к двери, когда Эдди остановил его.
— Ричи, послушай. Ты столько раз говорил, что считаешь меня самым особенным, самым прекрасным и самым расчудесным, Поначалу у нас не ладилось… мягко скажем. Просто потому, что я совершенно не знал тебя. Я готов признать, что ошибался насчёт тебя по всему пунктам, и у тебя есть прекрасная мечта, есть цель в жизни, ты занимаешься совершенно замечательным делом — музыкой, и к достижению своей цели ты идёшь с таким упорством, которому я могу только позавидовать. Ты, чёрт возьми, избавился от шайки Генри Бауэрса — уже за это тебя можно обожать. Возможно, мои друзья по-прежнему не принимают тебя — но скоро обязательно примут, и, кстати, именно Билл советовал мне присмотреться к тебе как следует, и, — Эдди почувствовал, что у него пересохло в горле, а мысли окончательно перепутались. С трудом сглотнув, он сказал: — Я люблю тебя, Ричи Тозиер. Всем сердцем люблю. И я хочу, чтобы ты перестал считать, что ты недостоин меня. Сейчас мы пойдём домой, потому что мы всё ещё в чужой грёбаной спальне, выспимся, и у нас всё будет лучше всех, ясно?
С этими словами Эдди отвернулся от совершенно опешившего Ричи и дёрнул дверь за ручку. В следующий момент все окрестности огласились истерическим воплем:
— Ричи!!! Хули ты нихрена не запер блядскую дверь?!
Часть 2. Средняя
Эдди неспешно вёл машину по улицам города, в котором жил Ричи. Он был похож на его родной Дерри, даже один из домов как-то сильно напоминал тот, в котором Эдди родился и вырос, разве что казался не таким мрачным и запущенным.
Листья почти облетели, в воздухе висел густой туман, на улицах не было ни души. Из-за всего этого город казался каким-то сонным королевством. Несмотря на то, что в салоне было тепло, Эдди зябко поёжился. По правде говоря, на прокатном автомобиле нельзя было уезжать аж в другой штат, но Эдди надеялся, что ему как сотруднику прокатной кампании сделают поблажку. В конце концов, если он не приедет сюда сейчас — может, потом не приедет и никогда.
Эдди припарковался у дома Ричи.
Белые чистые стены, новенькая черепичная крыша, двери с окошком и занавеской, большие окна, уютный жёлтый свет в них.
Двери открыла незнакомая женщина.
— Извините, я ищу… Я, кажется… Неважно, — сконфуженно бормочет Эдди и уже собирается уходить, но его окликают.
— Вы предыдущих жильцов ищете, верно? Молодую пару?
У Эдди едва не подкашиваются ноги. Он оборачивается и смотрит на женщину совершенно ошалевшими глазами, но та так убедительно описывает внешность Ричи и его сестры, что Эдди понемногу успокаивается. Кажется, новая хозяйка дома знала о старых не так уж много.
— Да, верно, — выдаёт он, всё ещё не до конца придя в себя.
— Они тут больше не живут. От них только коробка писем осталась, хотите забрать? — едва различив, что Эдди утвердительно кивнул, женщина продолжила: — Тогда заходите в дом, сейчас не лето всё-таки.
Эдди проходит в дом и неловко топчется в дверях, но хозяйка уходит внутрь, в комнаты, и широким движением руки зовёт его за собой. В результате Эдди оказывается усаженным в кресло перед столиком, на котором тут же оказывается чашка чая и печенье. В доме, куда Ричи никогда его не приглашал, потому что тут всегда ругались, орали и кидались предметами разной степени тяжести. Эдди с любопытством оглядывается вокруг — бесполезное занятие, наверняка тут уже давно заменили всю мебель — и вдруг слышит:
— Вы Ричард Тозиер, верно?
Ещё, похоже, тут не принято знакомиться с людьми. Новая хозяйка дома о старых не знала ничего, сама она тоже не представилась, и вот теперь…
— Что?
— Письма, — с нажимом отвечает женщина. Как будто Эдди уже успел забыть. — Тут целая стопка писем, вот, держите.
Эдди не писал Ричи писем, никогда.
Кому: Эдварду Каспбраку. От кого: Ричарда Тозиера.
Десятки не запечатанных и не отправленных конвертов.
Хозяйка то ли спрашивает его о чём-то, то ли предлагает посидеть ещё, то ли вообще поёт — Эдди не слушает. Он уходит из гостей пораньше — точь-в-точь, как в тот день два года назад, когда в разгар вечеринки у Беверли он отошёл помыть руки, незаметно вышел из квартиры и уехал к себе домой.
Два года назад, январь
Если от чего Эдди и надо было лечить, так это от последствий гулянок, которые закатывала его мать к приезду родственников. Куча людей, шум, бардак, духота, тонны вредной еды, а главное — вопросы, когда же Эдди женится и найдёт себе работу. Ответ «никогда» спрашивающих почему-то не устраивал, но Эдди был им благодарен хотя бы за то, что они не требовали его постоянного присутствия за столом. Можно было отмазаться, сказав что-то вроде «простите, у меня приступ астмы, я умираю», «у меня простуда, проказа, холера и чума». Родственники, привыкшие выслушивать от Сони истории болезни её сына, сочувственно кивали, и Эдди до утра прятался у себя в спальне.
Так и сегодня. Рождество давно прошло, Новый год тоже, зачем в их доме собралась эта галдящая толпа, было неясно. Эдди сидел у себя в комнате и страдал. Заняться было нечем, шум мешал сосредоточиться. Первые дни каникул они с Ричи проболтали по скайпу, и это были просто божественные несколько дней. Но потом от Ричи пришла одна-единственная смс-ка: «Дома отрезали скайп». Теперь Эдди оставалось только молиться, чтобы вся эта ебатория, почему-то именуемая каникулами, поскорее закончилась.
Без Ричи было плохо. Очень плохо. Эдди не знал, чего ему не хватало больше: их бомбезных обстрелов локальными шутками, которые они генерировали просто вагонами (некоторые друзья уже повеситься мечтали с их шуточного конвейера), чтения книг по ролям (у Ричи ведь был талант!) или вечеров, когда Ричи наигрывал что-то на гитаре. Эдди обожал слушать его игру. Даже несмотря на то, что иногда Ричи по приколу присочинял к подобранным аккордам слова. Время от времени Ричи выдавал что-то вроде «Мы фандомные задроты, знаем мы ключи и ноты и бодяжим супер-шоты ночи напролёт», и у Эдди от такого шла кровь из ушей. Тогда Ричи, вдоволь насмеявшись, переходил на более традиционную поэзию, к примеру, на Одена или Уитмена.
Давным-давно стемнело, но обычно такие сборища продолжались до поздней ночи. Эдди начал подумывать о том, чтобы выйти в окно (не в этом смысле, конечно, просто незаметно выбраться на улицу и пройтись до моста), как вдруг в стекло что-то ударилось. Погода стояла хорошая, ветра не было, единственным, что снаружи могло летать, был лёгкий снежок — но он-то так не стучал. Через полминуты звук повторился — более тихий, но всё равно отчётливый. Тяжело вздохнув, Эдди пошёл проверить, в чём дело.
В комнату ворвался прохладный зимний воздух. На улице, прямо под окнами, в свете фонарей стоял, мать его, Ричи Тозиер с огроменным букетом цветов. Эдди даже протёр глаза на всякий случай, потому что Ричи тут быть никоим образом не мог. Тот, однако, не исчез, а увидев открывшееся окно, радостно крикнул: «Эдди!». И улыбнулся, словно увидел восьмое чудо света.
— Блядь, — брякнул Эдди. Упс. Это вышло так непоэтично, тупо и неприветливо, что ему, конечно же, стало невыносимо стыдно. Особенно когда с лица Ричи исчезла ослепительная улыбка. Эдди захотел тут же исправить ситуацию, крикнув, что он безумно рад видеть Ричи, но сделал только ещё хуже, потому что спросил: — Откуда ты тут взялся, ты же живёшь в другом штате!
— Я, чтоб тебя, приехал проверить, с хера ли ты мне не отвечаешь, ленивый пиздюк!
Эдди хотелось сквозь землю провалиться. По правде говоря, он и не думал, что на то сообщение надо было что-то отвечать. Действительно, скайп же отрезали, так зачем вместо него пользоваться телефоном? А ещё претендует на стипендию в университете, боже. Конечно, в ответ на всё это Ричи обозвал его в придачу пиздюком недогадливым. «Я твой парень, дубина, как ты мог подумать, что я просто не хочу переписываться?»
— А ты не мог после первого сообщения написать второе?! «Эдди, ответь»!
— Откуда мне было знать, что мой бойфренд — еблан? Я думал, у тебя что-то случилось, и поэтому ты не отвечаешь.
— Сам ты еблан, — Эдди швырнул в Ричи попавшийся под руку карандаш и даже попал. Ричи заливисто расхохотался и собрался было слепить снежок, чтобы бросить его в ответ, но в этот момент на первом этаже что-то так громко упало, что содрогнулся весь дом. Ричи и Эдди притихли.
Когда через пару минут в доме установились привычные уже шум и гам (кажется, всё-таки все живы), Эдди спросил:
— Ты правда приехал сюда ради меня?
— Нет, ради мамки твоей, — Ричи закатил глаза. — Заебал сомневаться в нас, Каспбрак. Ещё и весь настрой мне испортил, тьфу.
— Нас? Настрой? Что…
Ричи вдруг принял торжественный вид, прокашлялся, для пущей убедительности опустился на одно колено и, не опасаясь, что его могут услышать все и вся, крикнул:
— Эдвард-Спагедвард Каспбрак, ты выйдешь за меня?
Эдди показалось, что у него сердце с желудком поменялись местами. Трижды. Ричард Тозиер, самый бесячий человек в этой стране, в которого Эдди вот уже долгое время влюблён и который буквально каждым своим действием помогает Эдди выживать, сделал ему предложение. Конечно, Эдди хочет выйти за Ричи.
Но приличия есть приличия, так что ответ:
— Нет!
Ричи просиял так, словно только что выиграл миллион долларов.
— Так я могу зайти?
— Стой!!! — заорал Эдди так, будто Ричи намеревался прыгнуть в жерло вулкана. Хотя, в принципе, оно так и было. Ричи этого окрика застыл как вкопанный. — Туда нельзя нормальным людям! Слышишь? Это же Мордор, самый что ни на есть!
— Так ты у нас, значит, принцесса в башне, охраняемой драконом? Может, мне стоит его одолеть?
Эдди представил, как Ричи вламывается в дом, полный разъярённых тёток, кузенов и кузин, возглавляемых огнедышащим драконом, и пытается проложить себе путь букетом роз. Единственное, что его в этом случае ждало, это разрывание, потрошение и испепеление. О чём Эдди Ричи и сообщил. Тот слегка запаниковал: ночевать зимой на улице или в машине не хотелось, пройти в дом не было никакой возможности, и что же ему теперь делать? Самое рациональное решение предложил Эдди. Благо второй этаж был невысоко, и на стене было за что цепляться.
— Вот в окна я ещё ни разу ни к кому не лазил!
«Да, зато блевал в них», — хотел подколоть его Эдди, но решил не ворошить это не самое приятное воспоминание, тем более в такой момент. Некоторое время Ричи просто осматривал комнату. Он ничего не говорил, но по его глазам было видно, что ему всегда было интересно увидеть это место не только с экрана ноутбука. Ричи внимательно осмотрел все книжки на полках Эдди: в основном там хранилось всякое старьё, которое он читал в раннем детстве, все взрослые книги он хранил в комнате в университете. Потом Ричи прошёлся вдоль кровати, провёл по ней ладонью, улыбнулся при виде коллекции плюшевых медведей. «А почему медведи здесь, а книги там?» — «Потому что там не хватает места и для того, и для другого, а книги там пригождаются чаще».
Эдди поймал себя на мысли, что он тоже очень хочет узнать, где живёт Ричи: в каком городе, в каком доме, в какой комнате. Он знал только, что Ричи никогда не приглашал его к себе из-за постоянных проблем и ссор в семье. В общем-то, и Эдди Ричи не приглашал по той же причине. Может, стоит как-нибудь сбежать и проехаться до соседнего штата? Ричи обрадуется до чёртиков, особенно если Эдди так же залезет к нему в окно.
Ричи остановился возле письменного стола, окинул его беглым тёплым взглядом и наконец расстегнул куртку. Эдди присвистнул. За пазухой у Ричи обнаружилась бутылка джина.
— Эт что? На случай, если я не соглашусь?
— Так ты и не согласился. Наливать? — Ричи в шутку подхватил со стола глобус — больше ничего, хотя бы отдалённо похожего на тару, в комнате не было.
— Нет! Я хотел согласиться трезвым.
— То есть ты хотел согласиться, но всё равно сказал «нет»?
Эдди покивал головой, сделав вид, что удручён и расстроен подобным вопросом, а потом резко толкнул Ричи на кровать. Залез туда следом за ним, надавил Ричи коленом на грудь, прижимая его к матрасу.
— Я выйду за тебя, Ричард Тозиер. И я пойду с тобой хоть на край света.
Эдди наклонился за лёгким поцелуем, но Ричи так крепко обнял его и прижал к себе, что Эдди явно расслышал звук трещащих рёбер, притом и своих, и Ричи. А ещё через секунду Ричи немного подался бёдрами вперёд, и Эдди оставалось только надеяться, что его родственники ещё более глухие, чем кажутся на первый взгляд.
У Эдди — совершенно иррациональное чувство нереальности происходящего. Ричи в его спальне, в его кровати — настоящий Ричи — смотрится так непривычно, так — другого слова и не подобрать — странно, но так уместно и так красиво, что Эдди всеми способами хочет убедиться, что это реально. Он целует каждый миллиметр тела Ричи, касается его везде, где может дотянуться, и Ричи одной рукой просто зажимает себе рот, сдерживая стоны, а второй — поддерживает Эдди, пока тот двигается, скользит вверх и вниз. Насаживаясь на член Ричи, Эдди чувствует себя где-то на вершине мира, и, ёбтвоюмать, Ричи уржался бы с этой ассоциации. Ричи кончает первым, снова обломав весь намечающийся синхрон.
Потом Эдди лежал, устроив голову на груди Ричи, а пальцами выводя узоры у него на рёбрах — Ричи не боялся щекотки. Зато кое-чего он всё-таки боялся, потому что вдруг нарушил уютную тишину и сказал:
— Моя мама наверняка скажет что-то про то, что это грех и мы с тобой будем гореть в аду. Разве Иисус что-то говорил про гомосексуалов?
— Ничего не говорил. Ему вообще был всё равно, а про него кучу бреда насочиняли, простите.
— Ты богохоульник просто уровня…. бог!
— Да нет, ты меня переплюнул. И вообще, с чего нам слушать мнение людей, чьи логика, проницательность, здравый смысл и эстетические ценности находятся в жопе? — поинтересовался Эдди.
— Зато хоть что-то у них, чёртовых неудачников, в жопе.
— Ричи!!! — Эдди врезал ему подушкой, но сам не смог сдержать смех. — Что у нас сегодня за шутки такие, ужас!
— То есть ты хочешь сказать, что до этого они у нас были нормальные?
Вслед за подушкой в Ричи прилетел плюшевый медведь. Ричи, конечно, решил дать сдачи, в итоге через пять минут вся комната Эдди превратилась в какое-то медвежье побоище. Одна из игрушек опрокинула так и не открытую бутылку джина, та упала на бок и, по счастью, даже уцелела, но громыхнуло так, что у Эдди чуть не отвалились уши. И разумеется, на лестнице тут же послышались тяжёлые шаги.
Эдди чуть не умер прямо на месте, но успел сориентироваться. Быстро щёлкнув по выключателю, он сильно надавил Ричи на макушку, пихая того под одеялку и для надёжности заваливая подушками. Может, в темноте бардак в его кровати будет выглядеть естественным? Вот если мать догадается включить свет… Лучше об этом не думать.
Соня открыла дверь, окинула взглядом комнату, постояла в дверях пару минут и молча удалилась. Эдди и Ричи облегчённо вздохнули. Ричи вылез из постели, включил свет и начал одеваться. Оба никак это не прокомментировали — и так было ясно, что Ричи не может остаться тут надолго, он и без того уже порядком задержался. Несмотря на всё это, Эдди едва сдерживал слёзы. Сейчас Ричи уедет, а ему ещё неделю жить и деградировать одному в этом аду.
— Это ведь не из-за меня? — расстроенно спросил Эдди. — Скайп отрезали?
— Нет! — уверил его Ричи, ловко открывая бутылку джина, делая изрядный глоток и прямо с бутылкой залезая на окно.
— Ты никому обо мне не рассказал?
— Рассказал. Что ты мой лучший друг, — пожал плечами Ричи. И, уже свесив ноги с той стороны подоконника, перед самым прыжком, лукаво добавил: — С которым я не могу расстаться дольше, чем на два часа. Скоро увидимся, Спагетти, и я жду от тебя чёртовых эсэмэсок, нам надо обсудить количество гостей.
Два года назад, август
Беверли открывает дверь и ослепительно улыбается.
— Эдди! Заходи скорее, уже почти все собрались.
Эдди отдаёт Беверли коробку её любимых пирожных, разувается и, педантично устроив кеды возле стены, пересекает длинный коридор. На кухне, к его удивлению, обнаруживаются «почти все собравшиеся», а именно Майк и Бен. Первый сосредоточенно режет мясо (вот ведь ирония судьбы), второй овощи, и Эдди не сдерживает смешок, привлекая к себе внимание. Майк и Бен синхронно оборачиваются, дружно произносят: «Здорово, Эдди» и возвращаются к своим делам. Да уж, Беверли всегда добивалась своих целей — будь то поступление в престижный вуз после довольно посредственной школы или же попытка привлечь суровых взрослых мужиков к готовке еды для вечеринки, которую она сама же и затеяла. Словно услышав мысли Эдди, Беверли говорит:
— Стэн предупредил, что опоздает — внезапно. Билл и Джорджи пошли кое-что докупить. Скоро вернутся.
— Нас ждут пять ящиков бухла? — шутит Эдди.
— После того, как Ричи наладил твои отношения с тем, что ты теперь с его подачи зовёшь бухлом, мы решили, что стоит запасти его побольше, — отвечает Беверли и лукаво подмигивает. Господи, теперь его все подкалывают на эту тему.
Эдди подходит к большому кухонному окну. Первое, что он из него видит — взлетающий самолёт, белый, мощный и блестящий на солнце. В этот момент на кухню вваливаются Билл и его заметно подросший за лето младший брат. Ящиков у них не пять, а два, да и те не ящики, а пакеты, но бутылок в них и правда много. Бен и Майк так же синхронно откладывают в сторону еду, подхватывают по пакету и направляются к холодильнику.
— Привет, Эдди! — Джорджи, ни капли не стесняясь, лезет обниматься, и на краю сознания Эдди проскальзывает мысль, что тот не помыл руки, придя домой. Похер. Эдди обнимает Джорджи в ответ и хлопает его по спине. Билл всё это время держится в стороне, как будто это и не его дом вовсе, и спрашивает:
— А г-где Ричи?
Эдди резко отворачивается обратно к окну и начинает теребить шнурки своего худи. Дом, в котором находится квартира Билла и Беверли, стоит недалеко от аэропорта. Когда в небо взмывает ещё один самолёт, Эдди снова поминает иронию судьбы и так резко дёргает за шнурок, что едва не вырывает его ко всем чертям, а ворот больно врезается в кожу.
— Ричи сказал, что прилетит сегодня. Значит, с минуты на минуту он будет.
Три года назад, июль
— Хьюстон, как слышите меня, приём.
— Слышу вас отлично, доктор Кей. Как дела в мире живых?
Эдди лежал на животе, поставив в изножье кровати ноутбук, а ноги положив на подушки. Ему всегда было удобно лежать именно так. Окна были открыты нараспашку, впуская в комнату солнечные лучи, светящиеся в них пылинки, пение птиц и шуршание листьев. Лёгкие жёлтые занавески трепал тёплый ветерок. Пока матери дома не было — а её не будет до вечера — можно сколько душе угодно распахивать окна, валяться ногами на подушках, и самое главное…
— Ты знаешь, что бы я хотел с тобой сделать? — промурлыкал Ричи, лукаво глядя из-под чёлки. Он тоже валялся на животе, только кровать была разобрана — видимо, он только проснулся. В отличие от Эдди, на Ричи не было футболки. Впрочем, нижняя часть его была скрыта одеялом, так что не исключено, что Ричи вообще был в чём мать родила.
— Знаю, — коварно ответил Эдди, едва сдерживая смех.
— Откуда? — Ричи так искренне и так сильно удивился, словно Эдди вычислил, что на самом деле тот — сам Капитан Америка.
— От верблюда, Тозиер. Ты бы хотел сделать со мной то, о чём бы я тебя попросил.
Всё-таки Эдди не выдержал и, увидев, как Ричи беспомощно открывает и закрывает рот, не зная, что сказать, покатился со смеху. Все их переписки с Ричи рано или поздно к таким разговорчикам и сводились. Естественно, и разговор по скайпу пришёл к предсказуемому итогу.
— Нет, Ричи, меня не интересуют подробности, связанные с твоим членом.
— А когда я был рядом — интересовали, — Ричи укоризненно покачал головой.
— В то время ты использовал его по назначению, и тебе не приходилось ещё и говорить о нём!
— Намекаешь на то, что со мной не о чем поговорить?
Чтобы в очередной раз не заржать, Эдди притянул к себе подушку и прикусил её.
Раньше они с Ричи переписывались смс-ками. Кончилось это тем, что, во-первых, от такого количества набранного текста у Эдди банально отвалился большой палец на правой руке. Во-вторых, он стал очень невнимательным. Трижды пропустив свою остановку на автобусе, дважды пройдя мимо своего же дома, регулярно забывая доесть еду, Эдди понял, что перманентное сидение в телефоне до добра не доведёт. К тому же, боялся он не столько за себя, сколько за Ричи — с того ведь станется угодить под колёса, оставив напоследок запись вроде «Люблю писать статусы, переходя доро». И что Эдди тогда будет делать?
Ну и наконец, причиной их ранней и счастливой смерти могли стать опечатки. Ричи писал быстрее, чем думал, поэтому не всегда успевал проверить отправленный текст. Эдди вычитывал сообщения перед отправкой по пять раз, но иногда тоже умудрялся сморозить эпическую глупость — обычно это случалось в самый пафосный и кульминационный момент переписки. Глупые опечатки, смешные опечатки, пошлые опечатки, опечатки, затрудняющие понимание смысла. Истинные срулмейты и нсучный руководитель заставили Эдди хохотать до икоты. Но самый эпичный случай произошёл, когда однажды Эдди пришёл в родную аптеку, где теперь работала его бывшая вредная одноклассница Грета. Получив от Ричи чудесное «Это звучит удрочающе», Эдди так заржал, что впилился в стеллаж с зубными пастами прямо у неё на глазах.
После этого было принято единогласное решение перебраться в скайп.
— Пока что ты ни одной достойной темы не предложил!
— Ты уже прочитал «Возвращение в Брайдсхед»? — Ричи лёг, подперев голову рукой, и уставился на Эдди так, словно готов был слушать целую фантастическую историю. Впрочем, Ричи всегда говорил, что обожает, когда Эдди часами разливается о литературе. «Да, правда очаровательно, это же тебе не нравоучения о заразах и инфекциях выслушивать, нет, не одно и то же!»
— И прочитал, и посмотрел, и, кстати — вот, — Эдди притянул к себе плюшевого медведя и показал Ричи. — Это Себастьян, и ты с ним знаком.
— Серьёзно?! — захохотал Ричи.
— Чего ты ржёшь, — проворчал Эдди, пряча улыбку, — ты же знаешь, что я люблю плюшевых медведей.
— Значит, после каникул я свожу тебя в магазин, и мы купим тебе вагон плюшевых мишек.
— Да, а ещё ты мне должен поездку в Ботанический сад.
— Ты же внесёшь всё это в наш список «Куда мы обязательно должны сходить вместо скучных пар»?
— Внесу, конечно.
— Так что с Брайдсхедом?
Ещё одной причиной переезда в скайп (причиной-которую-нельзя-признавать) был голос Ричи. Тозиер мог скакать с одной темы на другую безо всякой связи и логики, он мог перебирать до десяти тем за час, но то, как при этом каждый раз менялся его голос — тембр, громкость, интонационный рисунок — сводило Эдди с ума. Он был готов выслушивать от Ричи абсолютно что угодно. Серьёзно, в другой ситуации Эдди было бы не затащить в скайп, и вообще он начал бы встречаться с Биллом.
Билл был очень милым. Уже пару месяцев он встречался с Беверли, и Эдди ни разу не слышал, чтобы они спорили или повышали голос друг на друга или отпускали грубые шутки. Всё лето они должны были провести вместе — и уже который день подряд звали Эдди гулять с ними. Эдди самым честным образом им завидовал: они-то с Ричи жили в разных городах и разъехались до самого сентября. Да и вообще гулять Эдди не хотел. Он хотел каждый день созваниваться с Ричи и нести упоротый бред: хоть про Брайдсхед, хоть про члены.
— Книга лучше. В фильме опущены практически все разговоры, связанные с отношением героев к религии, а это очень важная часть произведения. Как без этого вообще можно понять, почему Чарльз так и не сошёлся с Флайтами? Во-вторых, мораль сей сказки такова: слушай, о чём тебя предупреждают друзья. Если Себастьян сказал, что не хочет знакомить тебя с семьёй, потому что семья тебя у него уведёт, то, может, и не надо навязываться? Меня, например, очень сильно бомбит с того, что Чарльз залипал на брата, а в итоге ушёл к сестре. Ну и наконец, с какого фига кузен Чарльза, указывая на компанию Себастьяна, говорит, что они гомосексуалисты? Спасибо, кэп, за расшифровку, но с чего вы вообще это взяли? Это уже отдаёт откровенным фанфиком, блин, — на середине тирады Эдди вдруг прервался, поняв, что сказал лишнее. Ричи, впрочем, взирал на него с полнейшим обожанием и на упоминание фанфикшена не среагировал никак. — Ну, фанфики — это…
— Я знаю, что такое фанфики, Эдди. Девять из десяти заканчивается хэппи-эндом, и если бы фанф писали о нас, уверен, мы бы вошли в их число.
В этот момент на первом этаже хлопнула дверь, послышался звон ключей и тяжёлые шаги. Эдди, сперва покраснев при упоминании фанфикшена, моментально побледнел.
— Рекламная пауза на гейском радио. Подожди меня, Ричи, я сейчас вернусь.
Эдди торопливо сбежал на первый этаж. Соня Каспбрак вернулась нежданно-негаданно, да ещё с целой горой каких-то пакетов, разгружать которые, конечно, пришлось Эдди. Разобравшись с ними и распихав еду в шкафы и в холодильник, Эдди обернулся спросить, что будет на обед. Сони на кухне не было. И в зале её тоже не было, и в её спальне. Эдди бросил взгляд на лестницу, ведущую наверх, и похолодел.
Приблизившись к двери своей спальни, Эдди легонечко приоткрыл её и заглянул внутрь. Соня что-то перебирала в шкафу, стоящем около окна (которое она, конечно же, уже закрыла) и на открытый ноутбук не обращала никакого внимания. И слава богу. Эдди не хотелось бы объяснять, почему у него на экране транслируются чужие разобранные кровати с парнями. И именно в тот момент, когда Эдди подумал: «Хорошо, что Ричи додумался ничего не говорить», Ричи радостно и бодро гаркнул:
— Добрый день, миссис Кей!
Соня Каспбрак вздрогнула и едва не выронила целую стопку постельного белья. Обернувшись и дико озираясь в поисках источника голоса, она спросила:
— Кто здесь?
Эдди отпрянул от двери и зажал рот руками, потому что едва не захохотал в голос. Сперва он подумал, что Соня сейчас изничтожит ноутбук зверским способом и ещё вызовет экзорциста. Но та просто вылетела из комнаты, едва не затоптав Эдди, и скрылась в своей комнате. Это было странно, но Эдди решил на всякий случай в разговоре с ней эту тему не поднимать и вернулся в комнату. Ричи вытирал с лица слёзы — видимо, тоже знатно прохохотался.
— Ты уже смотрел объявления? — спросил Эдди, присев на краешек кровати.
— Да. Я уже даже встретился с одним из этих чуваков.
— И что?
— По сравнению с ним я просто царь и бог музыки. Он был настолько всрат, что я не согласился бы играть с ним, даже если бы мне за это отдалась его мамка.
— Ричи! — Эдди, казалось бы, уже давным-давно к такому привык и покраснел, по ходу, чисто по привычке. — Я просил тебя больше так не делать!
— Прости, Эдс, просто, увидев твою мамку, я никак не смог удержаться.
— Тупица! — как-то даже чересчур радостно выкрикнул Эдди и швырнул в экран маленькую подушку. Та отпружинила и шлёпнулась посреди кровати. — Мне пора идти, Ричи.
— Нет-нет-нет, Эдди-спагетти, не покидай меня, пожалуйста! — несмотря на шутливый тон, на лице Ричи читалось неподдельное волнение вперемешку с разочарованием — к вящему ужасу Эдди, потому что при виде такого зрелища ему и самому становилось тоскливо до жути. Он не любил расставаться с Ричи.
— Мы же снова созвонимся завтра.
— Завтра?! Сейчас только три, блядь, часа, и, кстати, мы должны были болтать до вечера, а не прерываться едва не в самом начале, — Ричи страдальчески взвыл и драматично рухнул лицом в матрас. Через пару секунд он поднялся и совершенно спокойным тоном продолжил: — Хорошо, Эдди. Но если завтра ты выйдешь на связь, а я тут уже умер, не удивляйся. Ты же знаешь, что я не могу прожить без тебя дольше двух часов.
Три года назад, февраль
Эдди не умел бегать, но в этот вечер нёсся так, будто умеет.
Страх открывает скрытые резервы, а страшно было — что пиздец.
Он просто возвращался из магазина игрушек через парк аттракционов. Был выходной, людей в парке было столько, что застрелиться хотелось, погода стояла жутко холодная и ветреная, но зато на одной из дорожек Эдди встретил клоуна, который подарил ему красный шарик. Когда тебе девятнадцать, воздушный шарик — единственное, что может примирить тебя с реальной действительностью. Когда до кампуса оставалась всего пара кварталов, Эдди решил срезать путь и пройти через знакомый тихий переулок. Пройдя там буквально пару метров, он присел, чтобы завязать шнурки, и вдруг услышал рядом с собой — на уровне земли — тихий шипящий звук. Слегка склонив голову, Эдди увидел чёрный провал водостока, и этот подозрительный звук точно не был звуком льющейся воды, потому что сегодня было сухо.
Под звук оглушительно лопнувшего шарика в коллекторной тьме зажглись два злых жёлтых глаза.
Примерно через секунду Эдди был уже на другом конце переулка. В ушах свистел ледяной ветер, лёгкие разрывало на части, сердце готово было выпрыгнуть наружу, но самое омерзительное — скользкие и цепкие щупальца приближающейся паники. Эдди был дезориентирован настолько, что совершенно не помнил, как быстрее добежать отсюда до людного места. Страх летел за ним по пятам, казалось, даже мрак на улице сгустился, выворачивая психику.
Ещё через пару сотен метров, уже на соседней улице — такой же безлюдной, жуткой и плохо освещаемой — Эдди почувствовал некоторое облегчение, как будто невидимые тиски разжались. Он остановился, чтобы немного отдышаться. А заодно рискнул (в основном потому, что всё ещё слабо соображал) проверить, действительно ли никто больше за ним не гонится.
Блядский клоун с горящими жёлтыми глазами и жуткой окровавленной ухмылкой стоял позади Эдди практически вплотную к нему.
Эдди прямо с места развил сверхсветовую скорость и тут же налетел на кого-то, да так сильно, что отскочил и упал на землю. Увидев, кто над ним стоит, он понял, что его сегодняшние неприятности только начались.
— Какого хрена? – удивлённо воскликнул Генри Бауэрс, но тут же ухмыльнулся и добавил: — Ну всё, пиздец тебе, Каспбрак.
Эдди и так знал, что пиздец. Потому что убегать от кого-то ещё у него не осталось сил и потому что от того клоуна вообще нельзя было убежать — ибо почему он сейчас стоял прямо за спиной Бауэрса, скалился и размахивал чьей-то окровавленной рукой?! Больше всего Эдди хотелось потерять сознание и потом очнуться где-нибудь далеко отсюда — в психушке, на том свете, да где угодно. Генри неспешно приближался, видимо, рассчитывая как следует запугать жертву, клоун бесшумно крался прямо за ним, и вообще-то Эдди надеялся, что клоун съест Генри, или они вообще поубивают друг друга, или…
Откуда-то из-за спины клоуна наперерез Генри метнулась тень. Послышался звук удара, Бауэрс полетел прямо на Эдди, и тот еле успел отползти в сторону, прижавшись к стене и зажмуривая глаза. Возможно, он сейчас пропускает невероятно интересно зрелище, судя по звукам тумаков и вскрикам, но ему уже плевать, он сегодня уже насмотрелся всякого дерьма, спасибо.
— Эдди, ты как?
Каспбрак всё-таки открыл глаза. Перед собой он почему-то увидел Ричи. Ни клоуна, ни Генри поблизости не было, и если первого можно было списать на галлюцинацию, то куда делся второй?
— Какого хрена, Ричи? Как ты меня нашёл, куда делся Генри, как ты так отпиздил его, что он свалил?!
— Это я у тебя хочу спросить, какого хрена. Но нашёл я тебя с большим трудом, а Генри отпиздил ногами.
— Ты просто Адмирал ясен хуй, Ричи, чтоб тебя, — рявкнул Эдди. Его убивала эта способность Ричи давать такие бесценные и всё разъясняющие ответы. — Ты же вроде дружил с ним, нет?
— Раньше дружил, а теперь не дружу, — Ричи пожал плечами, словно речь шла не о дружбе с человеком, а о покупке нового бытового прибора. Дешёвого. И подержанного.
— Ты и меня так же сольёшь?
— Да, наверное, именно поэтому я не могу расстаться с тобой дольше, чем на пару часов. А когда расстаюсь — вот что из этого выходит.
«И почему это звучит так по-гейски?» И самое главное — почему против этого и возразить нечем?! Ричи зависал с Эдди чуть не двадцать пять на восемь. Он сидел с ним на лекциях, вместе с ним ходил в библиотеку, увязывался в кино (обычно эти диалоги выглядели так: Эдди говорил, что хочет посмотреть какой-то новый фильм, появившийся в прокате, а Ричи добавлял: «Давай я тебя на него свожу»), в музей, в кафе и в книжный магазин. Друзья Эдди были в шоке. Неудивительно, конечно: что в этом мире пошло не так, что за одним из «Клуба Неудачников» таскается член банды Генри Бауэрса? Притом таскается не с намерением побить или поиздеваться, а кажется, даже наоборот. Это пугало и удивляло всех ещё сильнее. Сам Эдди точно был в ещё большем шоке, чем Билл или даже чем Стэн, который при одном только упоминании Тозиера тут же плевался ядом. Однажды Эдди даже в шутку спросил, потащится ли за ним Ричи, если он пойдёт в гейский стрип-клуб или на танцы «Кому за пятьдесят». Ответ Ричи был короток и категоричен:
— С тобой — хоть на край света.
Такая одержимость была очень странной и не очень уместной. Ричи всегда знал, что Эдди хорошо учится, много читает, принимает горсть таблеток по расписанию, планирует поступать в магистратуру — это всегда все знали. И с той самой встречи на остановке Ричи ничего нового об Эдди не узнал, не считая, конечно, кучи его гиковских увлечений,
Поначалу Эдди даже думал, что такое поведение Ричи — какой-то очень жестокий розыгрыш (с него сталось бы!), который приведёт к тому, что Эдди окажется в идиотской ситуации, и потому попытался осторожно Ричи отослать. Не вышло. Тот раз за разом всё равно оказывался поблизости и тут же заводил какой-то дурацкий разговор,
— Что ты ищешь? — подозрительно спросил Ричи, присаживаясь рядом с Эдди. То есть в грязь. Боже.
— Ингалятор, — просипел Эдди, скорее имитируя приступ из любви к искусству, чем правда ощущая удушье. В любом случае, его трясло и колотило — от озноба, от осознания того, сколько заразы он успел подцепить, сидя тут, от ненависти к Генри и благодарности к Ричи. Господи, за что. Он не создан и для десятой доли такой эмоциональной нагрузки, почему на него сваливается всё сразу?!
— Кто же так ищет-то? — Ричи взял у Эдди рюкзак и перевернул его, слегка встряхивая.
— Стой!!! Подожди, тут же…
«…грязно», — обреченно закончил Эдди, глядя, как его новые конспекты, ручки, пачки с таблетками и новый плюшевый мишка радостно летят на землю. Теперь всё это надо будет отчищать. А то и выбрасывать. Зато следом за вещами наконец выпал ингалятор. Эдди, будто в замедленной съёмке, смотрел, как маленькая синяя штуковина стремительно приближается к грязной мёрзлой земле и как в последний момент Ричи удалось ловко её перехватить. Вот это да.
— И зачем было так орать, будто у тебя из сумки могут вылететь презервативы, или женское бельё, или резиновые члены, или боа из радужных перьев, или…
— Шёл бы ты со своими блядскими стереотипами, — отрезал Эдди, выхватил у Ричи ингалятор и, наплевав на то, что Ричи держал его грязными руками, засунул в рот едва ли не целиком. Тут же вспомнил, что вообще-то забыл сегодня утром его наполнить, отчего почувствовал себя полным дураком. Пришлось на всякий случай издавать сипящие звуки — не убирать же ингалятор просто так.
— Так ты всё-таки по мальчикам? — Эдди показалось, что Ричи даже издал вздох облегчения. — Будешь моим Валентином?
— Что?!
Вот теперь Эдди действительно задохнулся.
— Скоро День святого Валентина. Я хочу, чтобы ты пошёл на свидание со мной, — повторил Ричи на полном серьёзе. Мало ли, кто что хочет! Эдди вот не хотел ни на свидание, ни на край света, и вообще хотел умереть — сперва от холода, теперь от жары, потому что момент сложился совершенно стрёмный. — Так ты пойдёшь?
— Нет!
— Почему?
— Ты мерзкий! Ты кошмарный, отвратительный, вульгарный и настырный, и вообще, я не хожу на свидания со своими друзьями, а даже если ты таскаешься за мной хвостом, это не значит, что мы друзья, поэтому просто встань и съебись отсюда и держись от меня подальше, господи боже! — под конец гневной тирады Эдди даже перешёл на крик.
— Если бы я был господом, то заделал бы твоей мамке кого-нибудь получше.
— Ты заебал с такими шутками, а ещё ты сидишь в грёбаной, блядь, грязище, так что не смей меня трогать!!!
Поздно. Буквально за сотую долю секунды Ричи приблизился к Эдди и поцеловал его. Поцеловал по-собственнически, спокойно и уверенно. Это было так неожиданно и так неуместно
Эдди — который и отвечать-то на поцелуй не собирался — от этого движения снесло крышу. Он выбросил сломанный ингалятор, запустил освободившуюся руку Ричи в волосы и, воспользовавшись маленькой, совсем крошечной заминкой, ловко проник в его рот, легко провёл языком по верхним зубам. Ричи так и не понял, в какой момент упустил инициативу, но он отвечал так охотно и так жертвенно, что Эдди почувствовал лёгкое помутнение сознания. Когда они в очередной раз соприкоснулись языками, Эдди подумал, что, видимо, клоун-маньяк и Генри Бауэрс были только ступенью к неприятностям, ведь сейчас он трахнется с Ричи Тозиером в подворотне. Потому что мозг уже утратил связь с реальностью, язык — с мозгом, а про остальное тело и говорить не приходится и, балрог [1] подери, это было слишком сладко, слишком круто и определённо тем самым, чего недоставало Эдди в его ёбаной жизни.
Эдди был готов уже зацеловаться до смерти, как вдруг Ричи немного отстранился. После чего крепко обнял Эдди и уткнулся лицом в его шею. Слегка потёрся об неё носом и вдруг спросил:
— Как ты здесь оказался-то, Каспбрак?
Эдди, враз припомнив все ужасы, которые пережил за этот вечер, понял, что у него нет ни сил, ни желания всё это пересказывать. Поэтому ответил:
— Давай отложим этот разговор до нашего свидания.
Три года назад, ноябрь
— Мне кажется, я не сдам выпускные экзамены.
Эдди стоял посреди комнаты, обхватив руками голову, мысленно перебирал список дел, который ему надо было осилить в ближайшие три дня, и очень хотел заорать от ужаса.
— Почему ты так думаешь?
Ричи лежал на кровати, замотавшись в кокон из одеялки, влюблённо смотрел на Эдди и на все его вселенские страдания — и блаженно улыбался. Класс, спасибо, Ричи.
— Потому что из списка литературы у меня прочитано от силы три книги, за повторение материалов предыдущих семестров я брался один раз, и то ничего не запомнил, а за квалификационную работу не садился вообще ни разу! Это катастрофа. Тотальный и беспросветный пиздец, Ричи.
— Как будто остальные за эту самую работу садились, — отмахнулся Ричи, но, увидев возмущение на лице Эдди, тут же поправился: — Я помню, что ты не «остальные», Эдс. Но ведь ещё полно времени.
— Какого времени, Ричи? Откуда? — простонал Эдди, обессилено присаживаясь на край кровати. Ричи тут же подполз поближе и ткнулся носом ему в бок. — Ты помнишь, что на все прошлые выходные мы заперлись в комнате с ящиком пива и пятью коробками пиццы и посмотрели оба сезона «Очень странных дел»? В позапрошлые выходные мы пошли в кино, а выйдя с сеанса, тут же пошли на него ещё раз. За неделю до того был рок-фестиваль, и ещё книжные аллеи, и ещё сходка фанатов Стар Трека. А теперь напомни-ка мне, куда мы идём на День Благодарения?
Ричи приподнялся, повалил Эдди на кровать и уселся сверху, крепко сжимая его руки в своих. При этом взгляд его не сулил Эдди ничего хорошего.
— На День Благодарения мы идём на вечеринку [2] к Виктору. [3] А экзамены ты сдашь, Эдс, и не только потому, что я помогаю тебе к ним готовиться. Просто ты сильный, — взгляд смягчился, Ричи прижал ладонь Эдди к своим губам.
Казалось, Ричи испытывает какое-то мазохистское удовольствие от того, что долдонит эту фразу по десять раз на дню. И хотя Эдди было, безусловно, приятно это слушать, он всё ещё считал, что если бы не Ричи, то вся эта его хвалёная сила гроша ломаного не стоила бы. И если бы не Ричи, он бы бесславно издох ещё несколько месяцев назад.
Ричи мог сколько угодно таскать Эдди по кинотеатрам, фестивалям, магазинам, барам и прочим замечательным местам (Эдди притаскивал оттуда тонну рекламок и флаеров, из которых они выбирали, куда бы им пойти в следующий раз). Но при этом Ричи помнил расписание всех семинаров и контрольных Эдди, знал наизусть все его чёртовы списки литературы, и когда приближался день, в который должна была состояться какая-нибудь отчётность (сам Эдди ему никогда об этом не рассказывал), Ричи откладывал в сторону все запланированные кино-марафоны и помогал Эдди с подготовкой. Первая такая подготовка привела к тому, что они стали всегда делать домашние задания вместе, а потом чтение вслух и вовсе превратилось в традицию.
Поначалу, впрочем, Эдди отнёсся ко всему этому скептически. Он был уверен, что Ричи будет его отвлекать, постоянно что-то комментировать, спрашивать, придумывать. Ричи просто лёг поперёк его кровати и уткнулся в книгу. Эдди просидел в идеальной тишине двадцать минут, тридцать, сорок. После чего отложил изгрызенный карандаш в сторону, подхватил тетради и книжки и переместился на кровать, улёгшись уже поперёк самого Ричи. С тех пор они всегда делали уроки только так. Друзья Эдди некоторое время относились к этому подозрительно, но потом смирились.
Последнюю сессию Эдди пережил тоже только благодаря Ричи. Ну, почти. Он уже был готов героически пасть жертвой экзамена по истории, когда к нему в комнату ввалился Ричи с горой драных конспектов и бутылкой. Конспекты выглядели так, будто за них дрался весь курс, словно роботы за последнюю батарейку, а в бутылке был виски. Пить Эдди не умел и вообще травить себя алкоголем в этой жизни не планировал, но на это Ричи резонно возразил, что когда-то он не умел и так феерически трахаться, как умеет сейчас. Услышав это, Эдди почему-то покраснел, бросил обречённое: «Похуй» и отпил прямо из горла.
В итоге сессия зашла на ура. Да здравствуют пост-экзаменационные пьянки.
С Ричи вообще всё шло на ура.
Именно поэтому уже на подходе к дому Эдди вдруг драматично заорал:
— Куда ты меня ведёшь, блин?!
— Не понял, — абсолютно искренне опешил Ричи, остановившись посреди улицы. — Ты же сам меня туда затащил.
— Вовсе нет, клевета и ложь. Я просто сказал, что там будет парочка клёвых парней из тех групп, которыми ты интересуешься. И идти туда я вовсе не собирался, я такие мероприятия терпеть не могу. Сплошная антисанитария и шум.
— Именно поэтому ты выглядишь круче, чем я?
Эдди закатил глаза, но не выдержал и засмеялся, ещё сильнее сжимая ладонь Ричи в своей. Так получилось, что сегодня они были одеты почти как близнецы-братья. Чёрные кеды, чёрные джинсы, чёрные худи, различались только надписи на них: на груди Эдди кричала красным «I’m a lover, not a fighter», у Ричи же была весёлая жёлтая «Go fuck yourself». Когда Ричи покупал это худи, Эдди вопил, что даже на метр не приблизится к человеку, на котором написана такая ебанина, но на следующее утро, победив Ричи в неравном бою, первым же её и выгулял.
В доме была целая куча людей, но всё протекало вполне прилично. Музыка играла приятная и негромкая, все мирно общались и распивали алкоголь. Может, пьяные драки подъедут чуть попозже? Ричи явно нервничал. Он подвёл Эдди к столу с закусками и закинул в рот сразу килограмм всякой еды. В нервных ситуациях на него всегда нападал жор. Эдди считал это ужасно милым.
Примерно через час, когда они оба уже съели, наверное, тонну всяких канапе, тарталеток, сэндвичей, пироженок и шоколадок, Эдди заметил знакомое лицо.
— Вон тот парень, Ричи, — Эдди указал на высокого человека весьма сурового вида, который в этот момент клеил каких-то девчонок. — Иди, знакомься. Даю тебе своё благословение, дабы ты ему понравился и не проебался.
— Спасибо, что веришь в меня, Спагетти, — Ричи аккуратно чмокнул Эдди в уголок губ. — А ты?
— А что со мной? Я к нему подходить не буду, извини. Да, я согласился сопровождать тебя на эту вечеринку как твой бойфренд, но знакомиться с твоими будущими коллегами я не намерен. Этому типу вообще обо мне знать не обязательно, ты же будешь с ним работать, а не обсуждать личную жизнь.
Ричи ещё немного поломался, в основном на тему «А ты не боишься, что я на некоторое время оставлю тебя одного?» Эдди не боялся (главное — не дольше, чем на два часа), он вообще собирался взять бутылочку сидра и пойти зависнуть вон на том диванчике, а потом Ричи вернётся, расскажет, как всё прошло, и они свалят домой.
Ричи уже минут двадцать увлечённо болтал с высоким рокером и ещё одним незнакомым мужиком подозрительного вида. Последний то и дело морщился, а потом и вовсе в упор посмотрел на Эдди и почему-то направился прямо к нему. Замечательно. Если Эдди готов остаться один на вечеринке, пока его парень занят, это ведь не значит, что он собирается общаться с каждым встречным и поперечным. Незнакомец уселся рядом с Эдди, отобрал у него бутылку, отхлебнул из неё изрядный глоток и, не представившись, выдал:
— Советую тебе не общаться вон с тем типом, — он вытянул руку и ткнул пальцем прямо в Ричи, — редкостный петушара.
«Огромное спасибо за твоё бесценное мнение, о котором тебя кто, блядь, вообще спрашивал?»
— Зато трахается он потрясающе.
— Что? — незнакомец так обалдел, что Эдди чуть не заржал в голос. Напустив на себя вид «а ты разве не знаешь?», он ответил:
— Это мой парень.
В тот момент, когда Эдди наблюдал уже трёхсотую по счёту эмоцию на лице напротив, к нему подлетел Ричи, схватил за руку и потащил на второй этаж. На возмущённое: «Ты что творишь?!» он не ответил и в принципе останавливаться не собирался. Затащил Эдди в чью-то спальню и, со всей силы захлопнув дверь, уставился на него так, словно хотел устроить хорошую взбучку. Эдди нервно сглотнул. Он же нигде не накосячил, верно?
— Меня взяли в группу, — бахнул Ричи безо всякой моральной подготовки, блядь, господи, что?!
— В группу? — Эдди попятился, нащупывая руками стул, потому что, кажется, стоять он больше не мог. Но, похоже, стульев в этой комнате не было. — Вы ведь о прослушивании договаривались, верно?
— Они, оказывается, уже послушали и посмотрели записи, которые я им отправлял. А ты сомневался во мне, да, маленький негодник? Ты вообще в курсе, что я припёрся сюда договориться о работе и трахнуть самого красивого парня на вечеринке? Так вот, о работе я уже договорился.
Ричи мгновенно преодолел расстояние между ними и, обхватив Эдди за ноги, поднял его в воздух. Эдди попытался возмутиться, пискнув что-то вроде «Поставь меня на место», но его тут же заткнули поцелуем. Тогда он попытался пнуть Ричи. Тот промычал что-то прямо в поцелуй, сделал пару шагов и сел на кровать, устроив Эдди у себя на коленях.
— Ты хоть дверь запер?
— Я что, по-твоему, совсем тупой? — пробурчал Ричи и вовлёк Эдди в новый поцелуй, более глубокий, жёсткий и властный — как Эдди и нравилось. Он был готов пиздеть какую угодно чушь, чтобы его затыкали таким вот образом. Через минуту Ричи попытался переместить поцелуи на шею Эдди — именно что попытался, потому что воротник худи ему самым непотребным образом всё обломал. Ричи потёрся об него носом, но, так и не получив доступа к желанному участку на теле Эдди, немного отстранился. Эдди тут же соскользнул с его колен, прополз по кровати и разлёгся на ней, вытянувшись во весь рост и раскинув руки в стороны. Кровать была огромной — нет, она была неебически огроменной, на ней могли уместиться человек шесть. Эдди сладко потянулся.
— И что это такое? — шутливо спросил Ричи, указывая на его довольную бренную тушку.
— Всегда мечтал заняться с тобой любовью в доме, где полно людей.
— Врёшь, — уверенно ответил Ричи. Похоже, и правда не верил.
— То есть я тут лежу перед тобой в соблазнительной — ну, надеюсь — позе, а ты сомневаешься в искренности моих намерений? — Эдди приподнялся на одном локте, прикусил нижнюю губу и бросил на Ричи такой томный взгляд, что тот сразу почувствовал накатывающее возбуждение. А потом Эдди положил свободную руку себе на грудь и медленно провёл ей вдоль тела, всё ниже и ниже, по животу, паху, внутренней стороне бедра — и Ричи не выдержал. Он подлетел к Эдди, шлёпнул по его чёртовой блудливой руке, опрокинул его обратно на спину, задрал ему худи до самой груди, положил руки на застёжку джинсов и спросил — нет, прошипел, склоняя голову:
— Ты совсем, что ли, охерел, Каспбрак?
И начал покрывать живот Эдди поцелуями — такими ленивыми, тягучими и медленными, что Эдди не сдержался и спросил, не заснул ли он там. В отместку за это Ричи набрал в лёгкие побольше воздуха и с громким неприличным «пффффф!» резко выдохнул весь воздух прямо ему в пупок. Эдди взбрыкнул так, что зарядил Ричи коленкой в ухо, в итоге оба свалились с кровати.
— Если бы про нас писали фанф, он бы назывался «Мой парень — ебанько», ей-богу, Ричи, — простонал Эдди, с трудом отойдя от хохота.
— Сам ты ебанько, Эдс, с тобой ничего нормально сделать нельзя! — Ричи уже даже не стонал, а хрипел и сипел. Наконец ему кое-как удалось вползти обратно на несчастную кровать. Улёгшись, он потянул Эдди за собой. Тот был куда более ловким и, забравшись, воспользовался моментом и уселся верхом на Ричи.
— Эй, — спокойно и, пожалуй, даже довольно выдал Ричи, делая вид, что возмущён таким произволом.
— Свою мамку отымей, — самым пошлым и вульгарным образом отшутился Эдди, после чего стянул с Ричи его худи и отбросил куда-то в другой конец комнаты. Теперь Ричи лежал перед ним растрёпанный, полуобнажённый и незащищённый.
Эдди покрывал его плечи и грудь поцелуями — неторопливыми, нежными и мягкими, не позволяя себе ни единого укуса, засоса или неосторожного касания — потому что когда Ричи Тозиер начинал говорить, он был кусачим и едким, и его слова могли оставлять болезненные отметины, но настоящий Ричи был чувственным и мягким. Эдди провёл длинную влажную дорожку языком от живота Ричи до груди, легко обвёл сосок и двинулся дальше, к шее. Оставив на ней пару поцелуев, Эдди плавно перекатился на спину и потянул Ричи на себя.
Ричи всегда выглядел абсолютно уверенным в себе и в своих действиях, и только Эдди знал, что стоит тому оступиться, как он сразу же утрачивает веру и в себя, и в свои действия. Но шайка Генри Бауэрса и все связанные с ней ошибки оказались в прошлом, а Ричи так упорно, с таким рвением, азартом, любовью и влюблённостью завоёвывал Эдди, что Эдди, наконец, с радостью отдал ему своё сердце, а теперь был готов отдавать своё тело — с такой любовью, которую только сможет найти.
Ричи начал избавлять Эдди от одежды, и, честно признаться, при каждом их занятии сексом это была самая длинная стадия, потому что:
— Ты такой красивый, я готов целовать тебя вечно.
Ричи всегда устраивал настоящий поцелуйный апокалипсис после каждой снятой вещи, и Эдди уже и не сомневался, что однажды Ричи зацелует его если не до смерти, то до того, что Эдди просто напросто кончит от одних поцелуев — и это будет феерически прекрасный и бесценный опыт. Но это когда-нибудь потом, потому что:
— Ричи, я сейчас сдохну, блядь.
— От чего?
— От спермотоксикоза, от чего! — на самом деле, Эдди и близко к этому не подошёл — а может, и подошёл, просто, блин, Ричи, используй уже свой член по назначению, я готов!
— Ты всегда такой романтичный в постели, Эдвард Каспбрак. Мне придётся конфисковать всех твоих плюшевых мишек, они на тебя плохо влияют, — с этими словами — с этими, чёрт побери, словами, про чёртовых плюшевых медведей («Мой парень — ебанько!») — Ричи наконец вошёл в него.
И начал медленно двигаться — вообще он всегда медленно двигался, потому что Эдди так нравилось и Эдди так было хорошо. Исполняя каждое малейшее желание Эдди, Ричи словно продолжал завоёвывать его, хотя в этом уже не было никакой надобности. Через некоторое время Ричи аккуратно накрыл ладонью бедро Эдди, затем плавно переместил её на член. Эдди быстро перехватил его руку, притянул её к своему лицу и прижал к щеке. Со своим членом он вообще-то разберётся и сам, а руки Ричи пусть продолжают делать ему приятно здесь, и здесь, и…
Эдди кончил первым. Сочетание идеального темпа, идеальных касаний рук, идеального, чтоб его, лица Ричарда Тозиера было совершенно нестерпимым, взрывным, словно фейерверк. Ричи присоединился к Эдди минуты через две. У них вообще никогда не выходило никакого синхрона в этом отношении. Ричи почему-то это ужасно веселило, и он говорил: «Это вам не в смс-ках синхронно шутки шутить».
Полежав в тишине минут пятнадцать, Эдди заставил себя сесть.
— Господи, как неохота-то домой переться.
Ричи сел рядом, обнял Эдди со спины и, покрывая его плечи поцелуями, заговорил:
— Знаешь, Эдс, когда я наконец стану всемирно известным, селебрити, рок-звездой, кумиром миллионов, я смогу наконец…
— Послать меня нафиг и вздохнуть спокойно? — рассмеялся Эдди.
— Стать достойным тебя. Когда вы увидите его, вы поймёте, что обидеть его способен только негодяй, человек без сердца. Я люблю его — и хотел бы поставить его на золотой пьедестал и видеть весь мир у ног моего любимого. [4]
— Ммм, это Оскар Уайльд? — спросил Эдди, блаженно жмурясь.
— Ага.
Эдди шустро выскользнул из постели, еле-еле нашёл свои вещи, через минуту понял, что половина из них — это вещи Ричи, но плюнул, и всё равно надел их. Ричи разочарованно вздохнул, но тоже встал, оделся в оставшиеся вещи и уже подошёл к двери, когда Эдди остановил его.
— Ричи, послушай. Ты столько раз говорил, что считаешь меня самым особенным, самым прекрасным и самым расчудесным, Поначалу у нас не ладилось… мягко скажем. Просто потому, что я совершенно не знал тебя. Я готов признать, что ошибался насчёт тебя по всему пунктам, и у тебя есть прекрасная мечта, есть цель в жизни, ты занимаешься совершенно замечательным делом — музыкой, и к достижению своей цели ты идёшь с таким упорством, которому я могу только позавидовать. Ты, чёрт возьми, избавился от шайки Генри Бауэрса — уже за это тебя можно обожать. Возможно, мои друзья по-прежнему не принимают тебя — но скоро обязательно примут, и, кстати, именно Билл советовал мне присмотреться к тебе как следует, и, — Эдди почувствовал, что у него пересохло в горле, а мысли окончательно перепутались. С трудом сглотнув, он сказал: — Я люблю тебя, Ричи Тозиер. Всем сердцем люблю. И я хочу, чтобы ты перестал считать, что ты недостоин меня. Сейчас мы пойдём домой, потому что мы всё ещё в чужой грёбаной спальне, выспимся, и у нас всё будет лучше всех, ясно?
С этими словами Эдди отвернулся от совершенно опешившего Ричи и дёрнул дверь за ручку. В следующий момент все окрестности огласились истерическим воплем:
— Ричи!!! Хули ты нихрена не запер блядскую дверь?!
Часть 2. Средняя
Вчера
Эдди неспешно вёл машину по улицам города, в котором жил Ричи. Он был похож на его родной Дерри, даже один из домов как-то сильно напоминал тот, в котором Эдди родился и вырос, разве что казался не таким мрачным и запущенным.
Листья почти облетели, в воздухе висел густой туман, на улицах не было ни души. Из-за всего этого город казался каким-то сонным королевством. Несмотря на то, что в салоне было тепло, Эдди зябко поёжился. По правде говоря, на прокатном автомобиле нельзя было уезжать аж в другой штат, но Эдди надеялся, что ему как сотруднику прокатной кампании сделают поблажку. В конце концов, если он не приедет сюда сейчас — может, потом не приедет и никогда.
Эдди припарковался у дома Ричи.
Белые чистые стены, новенькая черепичная крыша, двери с окошком и занавеской, большие окна, уютный жёлтый свет в них.
Двери открыла незнакомая женщина.
— Извините, я ищу… Я, кажется… Неважно, — сконфуженно бормочет Эдди и уже собирается уходить, но его окликают.
— Вы предыдущих жильцов ищете, верно? Молодую пару?
У Эдди едва не подкашиваются ноги. Он оборачивается и смотрит на женщину совершенно ошалевшими глазами, но та так убедительно описывает внешность Ричи и его сестры, что Эдди понемногу успокаивается. Кажется, новая хозяйка дома знала о старых не так уж много.
— Да, верно, — выдаёт он, всё ещё не до конца придя в себя.
— Они тут больше не живут. От них только коробка писем осталась, хотите забрать? — едва различив, что Эдди утвердительно кивнул, женщина продолжила: — Тогда заходите в дом, сейчас не лето всё-таки.
Эдди проходит в дом и неловко топчется в дверях, но хозяйка уходит внутрь, в комнаты, и широким движением руки зовёт его за собой. В результате Эдди оказывается усаженным в кресло перед столиком, на котором тут же оказывается чашка чая и печенье. В доме, куда Ричи никогда его не приглашал, потому что тут всегда ругались, орали и кидались предметами разной степени тяжести. Эдди с любопытством оглядывается вокруг — бесполезное занятие, наверняка тут уже давно заменили всю мебель — и вдруг слышит:
— Вы Ричард Тозиер, верно?
Ещё, похоже, тут не принято знакомиться с людьми. Новая хозяйка дома о старых не знала ничего, сама она тоже не представилась, и вот теперь…
— Что?
— Письма, — с нажимом отвечает женщина. Как будто Эдди уже успел забыть. — Тут целая стопка писем, вот, держите.
Эдди не писал Ричи писем, никогда.
Кому: Эдварду Каспбраку. От кого: Ричарда Тозиера.
Десятки не запечатанных и не отправленных конвертов.
Хозяйка то ли спрашивает его о чём-то, то ли предлагает посидеть ещё, то ли вообще поёт — Эдди не слушает. Он уходит из гостей пораньше — точь-в-точь, как в тот день два года назад, когда в разгар вечеринки у Беверли он отошёл помыть руки, незаметно вышел из квартиры и уехал к себе домой.
Два года назад, январь
Если от чего Эдди и надо было лечить, так это от последствий гулянок, которые закатывала его мать к приезду родственников. Куча людей, шум, бардак, духота, тонны вредной еды, а главное — вопросы, когда же Эдди женится и найдёт себе работу. Ответ «никогда» спрашивающих почему-то не устраивал, но Эдди был им благодарен хотя бы за то, что они не требовали его постоянного присутствия за столом. Можно было отмазаться, сказав что-то вроде «простите, у меня приступ астмы, я умираю», «у меня простуда, проказа, холера и чума». Родственники, привыкшие выслушивать от Сони истории болезни её сына, сочувственно кивали, и Эдди до утра прятался у себя в спальне.
Так и сегодня. Рождество давно прошло, Новый год тоже, зачем в их доме собралась эта галдящая толпа, было неясно. Эдди сидел у себя в комнате и страдал. Заняться было нечем, шум мешал сосредоточиться. Первые дни каникул они с Ричи проболтали по скайпу, и это были просто божественные несколько дней. Но потом от Ричи пришла одна-единственная смс-ка: «Дома отрезали скайп». Теперь Эдди оставалось только молиться, чтобы вся эта ебатория, почему-то именуемая каникулами, поскорее закончилась.
Без Ричи было плохо. Очень плохо. Эдди не знал, чего ему не хватало больше: их бомбезных обстрелов локальными шутками, которые они генерировали просто вагонами (некоторые друзья уже повеситься мечтали с их шуточного конвейера), чтения книг по ролям (у Ричи ведь был талант!) или вечеров, когда Ричи наигрывал что-то на гитаре. Эдди обожал слушать его игру. Даже несмотря на то, что иногда Ричи по приколу присочинял к подобранным аккордам слова. Время от времени Ричи выдавал что-то вроде «Мы фандомные задроты, знаем мы ключи и ноты и бодяжим супер-шоты ночи напролёт», и у Эдди от такого шла кровь из ушей. Тогда Ричи, вдоволь насмеявшись, переходил на более традиционную поэзию, к примеру, на Одена или Уитмена.
Давным-давно стемнело, но обычно такие сборища продолжались до поздней ночи. Эдди начал подумывать о том, чтобы выйти в окно (не в этом смысле, конечно, просто незаметно выбраться на улицу и пройтись до моста), как вдруг в стекло что-то ударилось. Погода стояла хорошая, ветра не было, единственным, что снаружи могло летать, был лёгкий снежок — но он-то так не стучал. Через полминуты звук повторился — более тихий, но всё равно отчётливый. Тяжело вздохнув, Эдди пошёл проверить, в чём дело.
В комнату ворвался прохладный зимний воздух. На улице, прямо под окнами, в свете фонарей стоял, мать его, Ричи Тозиер с огроменным букетом цветов. Эдди даже протёр глаза на всякий случай, потому что Ричи тут быть никоим образом не мог. Тот, однако, не исчез, а увидев открывшееся окно, радостно крикнул: «Эдди!». И улыбнулся, словно увидел восьмое чудо света.
— Блядь, — брякнул Эдди. Упс. Это вышло так непоэтично, тупо и неприветливо, что ему, конечно же, стало невыносимо стыдно. Особенно когда с лица Ричи исчезла ослепительная улыбка. Эдди захотел тут же исправить ситуацию, крикнув, что он безумно рад видеть Ричи, но сделал только ещё хуже, потому что спросил: — Откуда ты тут взялся, ты же живёшь в другом штате!
— Я, чтоб тебя, приехал проверить, с хера ли ты мне не отвечаешь, ленивый пиздюк!
Эдди хотелось сквозь землю провалиться. По правде говоря, он и не думал, что на то сообщение надо было что-то отвечать. Действительно, скайп же отрезали, так зачем вместо него пользоваться телефоном? А ещё претендует на стипендию в университете, боже. Конечно, в ответ на всё это Ричи обозвал его в придачу пиздюком недогадливым. «Я твой парень, дубина, как ты мог подумать, что я просто не хочу переписываться?»
— А ты не мог после первого сообщения написать второе?! «Эдди, ответь»!
— Откуда мне было знать, что мой бойфренд — еблан? Я думал, у тебя что-то случилось, и поэтому ты не отвечаешь.
— Сам ты еблан, — Эдди швырнул в Ричи попавшийся под руку карандаш и даже попал. Ричи заливисто расхохотался и собрался было слепить снежок, чтобы бросить его в ответ, но в этот момент на первом этаже что-то так громко упало, что содрогнулся весь дом. Ричи и Эдди притихли.
Когда через пару минут в доме установились привычные уже шум и гам (кажется, всё-таки все живы), Эдди спросил:
— Ты правда приехал сюда ради меня?
— Нет, ради мамки твоей, — Ричи закатил глаза. — Заебал сомневаться в нас, Каспбрак. Ещё и весь настрой мне испортил, тьфу.
— Нас? Настрой? Что…
Ричи вдруг принял торжественный вид, прокашлялся, для пущей убедительности опустился на одно колено и, не опасаясь, что его могут услышать все и вся, крикнул:
— Эдвард-Спагедвард Каспбрак, ты выйдешь за меня?
Эдди показалось, что у него сердце с желудком поменялись местами. Трижды. Ричард Тозиер, самый бесячий человек в этой стране, в которого Эдди вот уже долгое время влюблён и который буквально каждым своим действием помогает Эдди выживать, сделал ему предложение. Конечно, Эдди хочет выйти за Ричи.
Но приличия есть приличия, так что ответ:
— Нет!
Ричи просиял так, словно только что выиграл миллион долларов.
— Так я могу зайти?
— Стой!!! — заорал Эдди так, будто Ричи намеревался прыгнуть в жерло вулкана. Хотя, в принципе, оно так и было. Ричи этого окрика застыл как вкопанный. — Туда нельзя нормальным людям! Слышишь? Это же Мордор, самый что ни на есть!
— Так ты у нас, значит, принцесса в башне, охраняемой драконом? Может, мне стоит его одолеть?
Эдди представил, как Ричи вламывается в дом, полный разъярённых тёток, кузенов и кузин, возглавляемых огнедышащим драконом, и пытается проложить себе путь букетом роз. Единственное, что его в этом случае ждало, это разрывание, потрошение и испепеление. О чём Эдди Ричи и сообщил. Тот слегка запаниковал: ночевать зимой на улице или в машине не хотелось, пройти в дом не было никакой возможности, и что же ему теперь делать? Самое рациональное решение предложил Эдди. Благо второй этаж был невысоко, и на стене было за что цепляться.
— Вот в окна я ещё ни разу ни к кому не лазил!
«Да, зато блевал в них», — хотел подколоть его Эдди, но решил не ворошить это не самое приятное воспоминание, тем более в такой момент. Некоторое время Ричи просто осматривал комнату. Он ничего не говорил, но по его глазам было видно, что ему всегда было интересно увидеть это место не только с экрана ноутбука. Ричи внимательно осмотрел все книжки на полках Эдди: в основном там хранилось всякое старьё, которое он читал в раннем детстве, все взрослые книги он хранил в комнате в университете. Потом Ричи прошёлся вдоль кровати, провёл по ней ладонью, улыбнулся при виде коллекции плюшевых медведей. «А почему медведи здесь, а книги там?» — «Потому что там не хватает места и для того, и для другого, а книги там пригождаются чаще».
Эдди поймал себя на мысли, что он тоже очень хочет узнать, где живёт Ричи: в каком городе, в каком доме, в какой комнате. Он знал только, что Ричи никогда не приглашал его к себе из-за постоянных проблем и ссор в семье. В общем-то, и Эдди Ричи не приглашал по той же причине. Может, стоит как-нибудь сбежать и проехаться до соседнего штата? Ричи обрадуется до чёртиков, особенно если Эдди так же залезет к нему в окно.
Ричи остановился возле письменного стола, окинул его беглым тёплым взглядом и наконец расстегнул куртку. Эдди присвистнул. За пазухой у Ричи обнаружилась бутылка джина.
— Эт что? На случай, если я не соглашусь?
— Так ты и не согласился. Наливать? — Ричи в шутку подхватил со стола глобус — больше ничего, хотя бы отдалённо похожего на тару, в комнате не было.
— Нет! Я хотел согласиться трезвым.
— То есть ты хотел согласиться, но всё равно сказал «нет»?
Эдди покивал головой, сделав вид, что удручён и расстроен подобным вопросом, а потом резко толкнул Ричи на кровать. Залез туда следом за ним, надавил Ричи коленом на грудь, прижимая его к матрасу.
— Я выйду за тебя, Ричард Тозиер. И я пойду с тобой хоть на край света.
Эдди наклонился за лёгким поцелуем, но Ричи так крепко обнял его и прижал к себе, что Эдди явно расслышал звук трещащих рёбер, притом и своих, и Ричи. А ещё через секунду Ричи немного подался бёдрами вперёд, и Эдди оставалось только надеяться, что его родственники ещё более глухие, чем кажутся на первый взгляд.
У Эдди — совершенно иррациональное чувство нереальности происходящего. Ричи в его спальне, в его кровати — настоящий Ричи — смотрится так непривычно, так — другого слова и не подобрать — странно, но так уместно и так красиво, что Эдди всеми способами хочет убедиться, что это реально. Он целует каждый миллиметр тела Ричи, касается его везде, где может дотянуться, и Ричи одной рукой просто зажимает себе рот, сдерживая стоны, а второй — поддерживает Эдди, пока тот двигается, скользит вверх и вниз. Насаживаясь на член Ричи, Эдди чувствует себя где-то на вершине мира, и, ёбтвоюмать, Ричи уржался бы с этой ассоциации. Ричи кончает первым, снова обломав весь намечающийся синхрон.
Потом Эдди лежал, устроив голову на груди Ричи, а пальцами выводя узоры у него на рёбрах — Ричи не боялся щекотки. Зато кое-чего он всё-таки боялся, потому что вдруг нарушил уютную тишину и сказал:
— Моя мама наверняка скажет что-то про то, что это грех и мы с тобой будем гореть в аду. Разве Иисус что-то говорил про гомосексуалов?
— Ничего не говорил. Ему вообще был всё равно, а про него кучу бреда насочиняли, простите.
— Ты богохоульник просто уровня…. бог!
— Да нет, ты меня переплюнул. И вообще, с чего нам слушать мнение людей, чьи логика, проницательность, здравый смысл и эстетические ценности находятся в жопе? — поинтересовался Эдди.
— Зато хоть что-то у них, чёртовых неудачников, в жопе.
— Ричи!!! — Эдди врезал ему подушкой, но сам не смог сдержать смех. — Что у нас сегодня за шутки такие, ужас!
— То есть ты хочешь сказать, что до этого они у нас были нормальные?
Вслед за подушкой в Ричи прилетел плюшевый медведь. Ричи, конечно, решил дать сдачи, в итоге через пять минут вся комната Эдди превратилась в какое-то медвежье побоище. Одна из игрушек опрокинула так и не открытую бутылку джина, та упала на бок и, по счастью, даже уцелела, но громыхнуло так, что у Эдди чуть не отвалились уши. И разумеется, на лестнице тут же послышались тяжёлые шаги.
Эдди чуть не умер прямо на месте, но успел сориентироваться. Быстро щёлкнув по выключателю, он сильно надавил Ричи на макушку, пихая того под одеялку и для надёжности заваливая подушками. Может, в темноте бардак в его кровати будет выглядеть естественным? Вот если мать догадается включить свет… Лучше об этом не думать.
Соня открыла дверь, окинула взглядом комнату, постояла в дверях пару минут и молча удалилась. Эдди и Ричи облегчённо вздохнули. Ричи вылез из постели, включил свет и начал одеваться. Оба никак это не прокомментировали — и так было ясно, что Ричи не может остаться тут надолго, он и без того уже порядком задержался. Несмотря на всё это, Эдди едва сдерживал слёзы. Сейчас Ричи уедет, а ему ещё неделю жить и деградировать одному в этом аду.
— Это ведь не из-за меня? — расстроенно спросил Эдди. — Скайп отрезали?
— Нет! — уверил его Ричи, ловко открывая бутылку джина, делая изрядный глоток и прямо с бутылкой залезая на окно.
— Ты никому обо мне не рассказал?
— Рассказал. Что ты мой лучший друг, — пожал плечами Ричи. И, уже свесив ноги с той стороны подоконника, перед самым прыжком, лукаво добавил: — С которым я не могу расстаться дольше, чем на два часа. Скоро увидимся, Спагетти, и я жду от тебя чёртовых эсэмэсок, нам надо обсудить количество гостей.
продолжение в комментариях
@темы: Пеннивайз, фанфикшен, R — NC-17, Клуб неудачников, зфб 18, Оно (2017), Ричи Тозиер, Эдди Каспбрак, Генри Бауэрс
-
-
17.03.2018 в 06:12-
-
17.03.2018 в 06:12-
-
17.03.2018 в 06:13-
-
17.03.2018 в 06:14-
-
17.03.2018 в 06:14