Название: О дружбе
Канон: Оно (2017)
Автор: твой радист
Бета: мингус, Собака серая
Размер: мини, 1812 слов
Пейринг/Персонажи: Ричи Тозиер, Беверли Марш
Категория: джен, гет
Жанр: повседневность
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Беверли было плохо. Ричи был рядом.
читать дальше>
Канон: Оно (2017)
Автор: твой радист
Бета: мингус, Собака серая
Размер: мини, 1812 слов
Пейринг/Персонажи: Ричи Тозиер, Беверли Марш
Категория: джен, гет
Жанр: повседневность
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Беверли было плохо. Ричи был рядом.
читать дальше>
Было душно.
Не спасала ни холодная вода из-под крана, которой Ричи щедро умылся несколько раз, ни включённый в комнате вентилятор, ни ледяное мороженое, которое они делили с Бев, откусывая от молочного пломбира по очереди.
Бев. Она всё ещё шмыгала носом и без конца утирала припухшие от слёз глаза. Ричи бездумно пялился на веснушчатые коленки — без задней мысли. Да и без мыслей вообще — всё лучше, чем смотреть в грустные голубые глаза, обиженные на весь мир, и глупо молчать.
А всё потому, что Билл Денбро — мудак.
Если бы было нужно — Ричи бы подписался под своими словами, составил бы официальное заявление и отослал Денбро голубиной почтой. Ну серьёзно. Билл повёл себя, как настоящий мудак. Как можно было обещать такой чудесной рыжей и сногсшибательной Беверли пойти на выпускной вместе, а потом засосаться с Сильвией с параллели у шкафчиков на большой перемене?
Даже Бен, если бы всё ещё жил в Дерри и тусил с неудачниками, сказал бы, что Билл мудак, а Бен вообще никогда не произносил скверных слов вслух.
— Я выгляжу ужасно, да? — сипло спросила Беверли. Контур её губ размазался и припух. Алое бесформенное пятно.
Рыжим людям плакать не рекомендовано, странно подумал Ричи.
Людям вообще не рекомендовано плакать, но кто такая жизнь, чтобы их слушать, верно, чел?
— Ты выглядишь лучше всех в мире, детка, — весело ответил Ричи. — Доедай скорее эту вкусняху, пока не растаяла.
Он протянул Бев последний кусочек мороженого на палочке.
Она улыбнулась в ответ — немного вымученно, грустно, но улыбнулась. Теплее.
Ричи потянулся и заодно оглянулся в поисках салфеток.
— Не реви больше, милашка, — он протянул Бевви пачку, которую нашарил на полу у постели.
— Спасибо, Ричи...
— Да брось.
— Я не знаю... Боже, это так тупо, да? Сижу у тебя дома. Занимаю время. Жалуюсь на Билла, а он ведь твой лучший друг. И мой лучший друг...
Ричи передвинул очки к переносице, потёр уставшее место. Покачал головой.
— Н-неа, красотка, друзья не играют на чувствах друг друга. Билл может быть мне и тебе другом хоть десятки, сотни, тысячи сотен раз, но поступать так было стрёмно. Неудачники так не поступают.
Белая пломбирная капля упала Беверли на ладонь, и она неловко слизала пятно с бледной кожи, не тронутой ещё загаром.
Лето 1994 года только-только заглянуло в Дерри. Бойко пробежалось по улицам, оживило городские фонтаны, согнало прохладный весенний ветерок. Раннее лето было чудесным временем для выпускных хлопот, для Пустоши, для отдыха и лежания на траве у карьера.
Раннее лето никак не вязалось с грустью. Ну уж нет.
Ричи умилялся и одновременно сочувствовал: Беверли без конца мучила кончик завязанной у талии яркой рубашки, которая была так похожа на его собственную — что-то почти гавайское. С цветами.
Надо бы подарить Беверли цветы — и все печали пройдут. Цветы всегда волшебно действовали на маму и на учительниц в школе...
— Твои родители вообще бывают дома? — вдруг спросила Беверли, видимо, решив сменить тему.
Ричи охотно поддержал её.
Каждые выходные предки уезжали в горы. Или на озеро. Или в Портленд — отдохнуть, зависнуть в мотеле и съездить на очередную встречу выпускников какого-то там лохматого года.
Ричи не вникал в подробности. Их жизни шли параллельно. С тех самых пор, как он научился пользоваться плитой, самостоятельно решать уроки и ходить в школу, родители переключились друг на друга.
— Бывают, конечно. Сейчас они вроде бы в коттедже с партнёрами по работе. Весь дом в моём распоряжении, роскошно, да? Хочешь, закатим вечеринку? — подмигнул Ричи, потянувшись за сигаретами.
Пачка вредно спряталась за подушкой, и пришлось повозиться.
Беверли рассмеялась немного нервно, обняла себя за плечи. Помолчав, она тихо сказала:
— Только не говори никому из ребят, что я была тут, хорошо?
— Само собой, Бевви, само собой, — Ричи деловито подкурил себе кислотно-жёлтой зажигалкой с нарисованным попугаем. Эту зажигалку в магазинчике у остановки купил Стэн, чтобы опалить пушистые концы шнурков на своих кроссовках, а потом отдал её Ричи со словами «куряге нужнее».
— Я просто чувствовала, что к тебе прийти было можно. Что ты... что ты не скажешь, что я пускаю сопли на ровном месте, понимаешь?
— Конечно, — пробормотал Ричи в ответ, задумчиво вертя в руках зажигалку. — Ничего не пустое место. Чувства, красотка, это не пустое место.
— Да? — севшим голосом переспросила Беверли, скованным движением прося у него сигарету. Ричи послушно протянул к ней руку.
Бев курила быстро, словно не в затяг — сизый дум густо растёкся между ними, у Ричи на мгновение закружилась голова — не то от жары, не то от едкого запаха, а может быть, и от всего вместе.
А может быть, от того, что Беверли вдруг оказалась чертовски близко. Она взглянула на него из-под ресниц, и что-то странно, по-новому ёкнуло в груди Ричи.
Так ёкало однажды, когда в том году на детской площадке, где Ричи пришлось зависнуть с велосипедом — качал колёса насосом, — к нему подошла Энни, что жила через три дома. Она дружелюбно предложила помощь, и они даже поговорили, хотя за столько лет в Дерри не обменялись и словом. Ричи тогда не на шутку разволновался — девочка, и так близко к нему.
Как Беверли сейчас.
Она, кстати, упёршись ладонями на постель, вытянулась навстречу Ричи. Влажные губы коснулись его щеки в неожиданном поцелуе.
Бев отстранилась, шаря сосредоточенным взглядом по его лицу, будто читала книгу и искала ответ. Будто решала для себя важную задачку, про условия которой Ричи ничего не знал.
Бросив окурок в пепельницу, дрожащими пальцами Беверли расстегнула первые три пуговицы своей расчудесной рубашки. Ричи сглотнул вязкую слюну.
В комнате стало нестерпимо, просто адски жарко.
— Что ты делаешь? — тяжело обронил он.
— Ничего.
Бев молча стянула рубашку с плеч. Вместо лифчика, какие обычно Ричи видел в журналах, на Бев был короткий тканевый топ на лямках. Соски остро просвечивали через ткань. Две точки, от вида которых Ричи стало труднее дышать.
Беверли подползла к нему по постели.
— Беверли?
На коже с веснушками чётко было видно мурашки.
Ричи видел, как дрожали её губы, он застыл, не в силах пошевелиться. Беверли осторожно села на его бёдра сверху, и их лица теперь оказались друг напротив друга.
— Бев... — сдавленно прошептал Ричи, тревожно вглядываясь в покрасневшую кожу вокруг голубых глаз. Её ресницы были всё ещё мокрыми от слез, но взгляд — взгляд Беверли изменился.
Она смотрела на него уверенно, как человек, который точно знал, что делать.
Но Ричи всё равно не верил. Не могло быть такого. А как же... Как же?
— Что ты творишь, красотка? — недоверчиво спросил он. — Мы переходим все границы, — уже тише. — Осторожнее, — отчаянным шёпотом.
Тепло её тела восхищало, Ричи представлял тысячи раз, каково это — обнимать девчонку так близко, держать её в своих руках, трогать её грудь, трогать её там...
И никогда — чтобы это была Беверли.
Но реальность рисовала другую картинку: Бев действительно сидела на нём, и их тела были близко к друг другу, так близко, что Ричи становилось и дурно, и хорошо.
— Я... Я хочу этого, Ричи. А ты? — Беверли обхватила его лицо ладонями. — Ты хочешь?
Всё внутри дрожало. Как дрожало стекло в магазине комиксов на Палмен-стрит, когда рядом по путям проезжал трамвай — отчаянно, звонко, грозясь разбиться на мелкие кусочки.
Тело — хотело, никаких сомнений. Внезапное возбуждение горячей волной обожгло живот, пах, застыло и сконцентрировалось внизу. Ричи почувствовал, что у него встал.
Но всё равно... всё было неправильно, слишком абсурдно, слишком... слишком. Впервые в жизни Ричи потерял мысли — в голове отчаянно звенела пустота.
— Не пойми меня неправильно, Бев, — осторожно прошептал он. — Ты очень красивая. Очень хорошая. Ты — чудо. И, наверное, уже почувствовала, что у меня встал. Так что да, я хочу, но... — жар разлился по щекам, продолжая свой путь дальше — по горлу, так, что оно вмиг пересохло, ещё дальше — по груди, чтобы завести сердце на новый уровень скорости. Ричи, не думая, случайно сжал талию Беверли, мысленно пытаясь сосредоточиться и подобрать нужные слова.
— Тогда в чём проблема?
Она, всё ещё держа его лицо в своих руках, жгуче поцеловала Ричи в губы. Хотелось ответить на ласку — первую в жизни! — но Ричи держался. Он безвольно приоткрыл рот, позволяя Беверли облизать его губы, нежно коснуться языком стиснутых зубов.
Она отстранилась.
— В нас проблема, — хрипло продолжил Ричи. — Мы с тобой друзья, Бевви. Я хочу, чтобы мы всегда ими были.
Вентилятор сбоку двигался по кругу — когда он подул на них, разгорячённых и сидящих на краю постели, Беверли дёрнулась, и Ричи снова взглянул на соски-бусинки, которые так притягательно торчали из-под мягкой ткани.
Нет.
— Ричи...
— Всё хорошо. Послушай меня, — начал он торопливо. — Билл того не стоит. Не волнуйся о нём — он либо поймёт всё позже и одумается, либо не поймёт, и тогда к чёрту Денбро. Ты заслуживаешь лучшего. Точно не меня, Бев, — Ричи осторожно положил ладони Беверли на плечи.
Она вся будто уменьшилась в размере — Ричи представлял Беверли сильной и покрупнее, но кости под его ладонями ощущались явно. Хрупкость её рук и тела тоже была явной. Ричи ласково коснулся шеи с бархатной кожей, задел пальцами цепочку, которую Бев всегда носила — на ней висел уже почерневший серебряный кулон-ключик. Ричи заставил Беверли поднять на него глаза.
— Слышишь меня? — произнёс он мягко. — Мы не будем играться с чувствами друг друга, как делают всякие мудаки, окей?
Тишина, что повисла в комнате после его слов, стала пугающей. Долгой.
От былого возбуждения не осталось и следа, и Ричи собой гордился — тело всё же не подвело его, послушалось. Взгляд, который он увидел на лице Беверли, был ожидаем: она виновато потупила глаза, щёки покрылись алым румянцем так, что веснушки пропали из виду.
— Эй.
Ричи потрепал её по кудрявым коротким волосам.
— Не обижайся, пожалуйста.
— Чёрт, я такая дура. Прости меня, Ричи, — Беверли скатилась на постель сбоку, стыдливо прикрывая руками грудь. Притянула к себе рубашку. — Прости меня, пожалуйста. Не знаю, что на меня нашло.
— Брось себя ругать. Такое... наверное, случается. Забей. Я могу обнять тебя, если хочешь?
Случается такое или нет — Ричи понятия не имел. Главное, что волновало его сейчас — чтобы Беверли не закрылась и не ушла. Ричи бы не хотел её обидеть.
— Я могу быть серьёзным, видишь? Все вы любите подшутить над стариной Ричи, а старина Ричи может быть хорошим. Иди сюда, — он схватился за запястья Беверли, которая уже успела одеться и с подавленным видом сидела рядом. Ричи потянул её на себя и окружил крепкими дружескими объятиями.
Поразительно, как всё менялось от эмоций. Ещё пять минут назад его трясло от близости такой роскошной девчонки рядом, а теперь — накрыло желанием заботиться. Ричи сильнее стиснул Беверли.
— Ты меня задушишь! — прокряхтела она ему в грудь.
— Эти объятия должны восстанавливать моральный дух. Я жду, когда подействует! — невозмутимо отозвался Ричи, всё же немного ослабив хватку. — Действует?
Беверли шумно вдохнула и выдохнула.
— Да, да, Ричи, можешь отпускать.
— Я не слышу, прости, — наигранно ответил он.
— Какой же ты придурок.
Ричи услышал нечто волшебное — он услышал в голосе Беверли весёлые нотки.
— Кажется, тебе уже лучше, — довольно промурлыкал он и отпустил Бев.
Выглядела она и вправду лучше. Улыбка, пусть и слабая, украшала её губы.
— Окончательно тут поможет только свежий лимонад со льдом и пицца. Правда, пицца вчерашняя, но она лежит в холодильнике. Будешь?
Беверли коротко кивнула ему. Поправила на рубашке концы, завязав их над шортами. Ричи хотел пошутить что-нибудь про свой первый поцелуй, который теперь навсегда будет принадлежать Беверли, но не стал. Чересчур. Поэтому он молча и бережно взял её за руку и потащил за собой к лестнице на первый этаж, где располагалась кухня.
Пока они спускались, Беверли позади прошептала: «Спасибо». Ричи не считал, что его нужно было благодарить, но всё равно обернулся, понимающе посмотрев ей в глаза.
Не спасала ни холодная вода из-под крана, которой Ричи щедро умылся несколько раз, ни включённый в комнате вентилятор, ни ледяное мороженое, которое они делили с Бев, откусывая от молочного пломбира по очереди.
Бев. Она всё ещё шмыгала носом и без конца утирала припухшие от слёз глаза. Ричи бездумно пялился на веснушчатые коленки — без задней мысли. Да и без мыслей вообще — всё лучше, чем смотреть в грустные голубые глаза, обиженные на весь мир, и глупо молчать.
А всё потому, что Билл Денбро — мудак.
Если бы было нужно — Ричи бы подписался под своими словами, составил бы официальное заявление и отослал Денбро голубиной почтой. Ну серьёзно. Билл повёл себя, как настоящий мудак. Как можно было обещать такой чудесной рыжей и сногсшибательной Беверли пойти на выпускной вместе, а потом засосаться с Сильвией с параллели у шкафчиков на большой перемене?
Даже Бен, если бы всё ещё жил в Дерри и тусил с неудачниками, сказал бы, что Билл мудак, а Бен вообще никогда не произносил скверных слов вслух.
— Я выгляжу ужасно, да? — сипло спросила Беверли. Контур её губ размазался и припух. Алое бесформенное пятно.
Рыжим людям плакать не рекомендовано, странно подумал Ричи.
Людям вообще не рекомендовано плакать, но кто такая жизнь, чтобы их слушать, верно, чел?
— Ты выглядишь лучше всех в мире, детка, — весело ответил Ричи. — Доедай скорее эту вкусняху, пока не растаяла.
Он протянул Бев последний кусочек мороженого на палочке.
Она улыбнулась в ответ — немного вымученно, грустно, но улыбнулась. Теплее.
Ричи потянулся и заодно оглянулся в поисках салфеток.
— Не реви больше, милашка, — он протянул Бевви пачку, которую нашарил на полу у постели.
— Спасибо, Ричи...
— Да брось.
— Я не знаю... Боже, это так тупо, да? Сижу у тебя дома. Занимаю время. Жалуюсь на Билла, а он ведь твой лучший друг. И мой лучший друг...
Ричи передвинул очки к переносице, потёр уставшее место. Покачал головой.
— Н-неа, красотка, друзья не играют на чувствах друг друга. Билл может быть мне и тебе другом хоть десятки, сотни, тысячи сотен раз, но поступать так было стрёмно. Неудачники так не поступают.
Белая пломбирная капля упала Беверли на ладонь, и она неловко слизала пятно с бледной кожи, не тронутой ещё загаром.
Лето 1994 года только-только заглянуло в Дерри. Бойко пробежалось по улицам, оживило городские фонтаны, согнало прохладный весенний ветерок. Раннее лето было чудесным временем для выпускных хлопот, для Пустоши, для отдыха и лежания на траве у карьера.
Раннее лето никак не вязалось с грустью. Ну уж нет.
Ричи умилялся и одновременно сочувствовал: Беверли без конца мучила кончик завязанной у талии яркой рубашки, которая была так похожа на его собственную — что-то почти гавайское. С цветами.
Надо бы подарить Беверли цветы — и все печали пройдут. Цветы всегда волшебно действовали на маму и на учительниц в школе...
— Твои родители вообще бывают дома? — вдруг спросила Беверли, видимо, решив сменить тему.
Ричи охотно поддержал её.
Каждые выходные предки уезжали в горы. Или на озеро. Или в Портленд — отдохнуть, зависнуть в мотеле и съездить на очередную встречу выпускников какого-то там лохматого года.
Ричи не вникал в подробности. Их жизни шли параллельно. С тех самых пор, как он научился пользоваться плитой, самостоятельно решать уроки и ходить в школу, родители переключились друг на друга.
— Бывают, конечно. Сейчас они вроде бы в коттедже с партнёрами по работе. Весь дом в моём распоряжении, роскошно, да? Хочешь, закатим вечеринку? — подмигнул Ричи, потянувшись за сигаретами.
Пачка вредно спряталась за подушкой, и пришлось повозиться.
Беверли рассмеялась немного нервно, обняла себя за плечи. Помолчав, она тихо сказала:
— Только не говори никому из ребят, что я была тут, хорошо?
— Само собой, Бевви, само собой, — Ричи деловито подкурил себе кислотно-жёлтой зажигалкой с нарисованным попугаем. Эту зажигалку в магазинчике у остановки купил Стэн, чтобы опалить пушистые концы шнурков на своих кроссовках, а потом отдал её Ричи со словами «куряге нужнее».
— Я просто чувствовала, что к тебе прийти было можно. Что ты... что ты не скажешь, что я пускаю сопли на ровном месте, понимаешь?
— Конечно, — пробормотал Ричи в ответ, задумчиво вертя в руках зажигалку. — Ничего не пустое место. Чувства, красотка, это не пустое место.
— Да? — севшим голосом переспросила Беверли, скованным движением прося у него сигарету. Ричи послушно протянул к ней руку.
Бев курила быстро, словно не в затяг — сизый дум густо растёкся между ними, у Ричи на мгновение закружилась голова — не то от жары, не то от едкого запаха, а может быть, и от всего вместе.
А может быть, от того, что Беверли вдруг оказалась чертовски близко. Она взглянула на него из-под ресниц, и что-то странно, по-новому ёкнуло в груди Ричи.
Так ёкало однажды, когда в том году на детской площадке, где Ричи пришлось зависнуть с велосипедом — качал колёса насосом, — к нему подошла Энни, что жила через три дома. Она дружелюбно предложила помощь, и они даже поговорили, хотя за столько лет в Дерри не обменялись и словом. Ричи тогда не на шутку разволновался — девочка, и так близко к нему.
Как Беверли сейчас.
Она, кстати, упёршись ладонями на постель, вытянулась навстречу Ричи. Влажные губы коснулись его щеки в неожиданном поцелуе.
Бев отстранилась, шаря сосредоточенным взглядом по его лицу, будто читала книгу и искала ответ. Будто решала для себя важную задачку, про условия которой Ричи ничего не знал.
Бросив окурок в пепельницу, дрожащими пальцами Беверли расстегнула первые три пуговицы своей расчудесной рубашки. Ричи сглотнул вязкую слюну.
В комнате стало нестерпимо, просто адски жарко.
— Что ты делаешь? — тяжело обронил он.
— Ничего.
Бев молча стянула рубашку с плеч. Вместо лифчика, какие обычно Ричи видел в журналах, на Бев был короткий тканевый топ на лямках. Соски остро просвечивали через ткань. Две точки, от вида которых Ричи стало труднее дышать.
Беверли подползла к нему по постели.
— Беверли?
На коже с веснушками чётко было видно мурашки.
Ричи видел, как дрожали её губы, он застыл, не в силах пошевелиться. Беверли осторожно села на его бёдра сверху, и их лица теперь оказались друг напротив друга.
— Бев... — сдавленно прошептал Ричи, тревожно вглядываясь в покрасневшую кожу вокруг голубых глаз. Её ресницы были всё ещё мокрыми от слез, но взгляд — взгляд Беверли изменился.
Она смотрела на него уверенно, как человек, который точно знал, что делать.
Но Ричи всё равно не верил. Не могло быть такого. А как же... Как же?
— Что ты творишь, красотка? — недоверчиво спросил он. — Мы переходим все границы, — уже тише. — Осторожнее, — отчаянным шёпотом.
Тепло её тела восхищало, Ричи представлял тысячи раз, каково это — обнимать девчонку так близко, держать её в своих руках, трогать её грудь, трогать её там...
И никогда — чтобы это была Беверли.
Но реальность рисовала другую картинку: Бев действительно сидела на нём, и их тела были близко к друг другу, так близко, что Ричи становилось и дурно, и хорошо.
— Я... Я хочу этого, Ричи. А ты? — Беверли обхватила его лицо ладонями. — Ты хочешь?
Всё внутри дрожало. Как дрожало стекло в магазине комиксов на Палмен-стрит, когда рядом по путям проезжал трамвай — отчаянно, звонко, грозясь разбиться на мелкие кусочки.
Тело — хотело, никаких сомнений. Внезапное возбуждение горячей волной обожгло живот, пах, застыло и сконцентрировалось внизу. Ричи почувствовал, что у него встал.
Но всё равно... всё было неправильно, слишком абсурдно, слишком... слишком. Впервые в жизни Ричи потерял мысли — в голове отчаянно звенела пустота.
— Не пойми меня неправильно, Бев, — осторожно прошептал он. — Ты очень красивая. Очень хорошая. Ты — чудо. И, наверное, уже почувствовала, что у меня встал. Так что да, я хочу, но... — жар разлился по щекам, продолжая свой путь дальше — по горлу, так, что оно вмиг пересохло, ещё дальше — по груди, чтобы завести сердце на новый уровень скорости. Ричи, не думая, случайно сжал талию Беверли, мысленно пытаясь сосредоточиться и подобрать нужные слова.
— Тогда в чём проблема?
Она, всё ещё держа его лицо в своих руках, жгуче поцеловала Ричи в губы. Хотелось ответить на ласку — первую в жизни! — но Ричи держался. Он безвольно приоткрыл рот, позволяя Беверли облизать его губы, нежно коснуться языком стиснутых зубов.
Она отстранилась.
— В нас проблема, — хрипло продолжил Ричи. — Мы с тобой друзья, Бевви. Я хочу, чтобы мы всегда ими были.
Вентилятор сбоку двигался по кругу — когда он подул на них, разгорячённых и сидящих на краю постели, Беверли дёрнулась, и Ричи снова взглянул на соски-бусинки, которые так притягательно торчали из-под мягкой ткани.
Нет.
— Ричи...
— Всё хорошо. Послушай меня, — начал он торопливо. — Билл того не стоит. Не волнуйся о нём — он либо поймёт всё позже и одумается, либо не поймёт, и тогда к чёрту Денбро. Ты заслуживаешь лучшего. Точно не меня, Бев, — Ричи осторожно положил ладони Беверли на плечи.
Она вся будто уменьшилась в размере — Ричи представлял Беверли сильной и покрупнее, но кости под его ладонями ощущались явно. Хрупкость её рук и тела тоже была явной. Ричи ласково коснулся шеи с бархатной кожей, задел пальцами цепочку, которую Бев всегда носила — на ней висел уже почерневший серебряный кулон-ключик. Ричи заставил Беверли поднять на него глаза.
— Слышишь меня? — произнёс он мягко. — Мы не будем играться с чувствами друг друга, как делают всякие мудаки, окей?
Тишина, что повисла в комнате после его слов, стала пугающей. Долгой.
От былого возбуждения не осталось и следа, и Ричи собой гордился — тело всё же не подвело его, послушалось. Взгляд, который он увидел на лице Беверли, был ожидаем: она виновато потупила глаза, щёки покрылись алым румянцем так, что веснушки пропали из виду.
— Эй.
Ричи потрепал её по кудрявым коротким волосам.
— Не обижайся, пожалуйста.
— Чёрт, я такая дура. Прости меня, Ричи, — Беверли скатилась на постель сбоку, стыдливо прикрывая руками грудь. Притянула к себе рубашку. — Прости меня, пожалуйста. Не знаю, что на меня нашло.
— Брось себя ругать. Такое... наверное, случается. Забей. Я могу обнять тебя, если хочешь?
Случается такое или нет — Ричи понятия не имел. Главное, что волновало его сейчас — чтобы Беверли не закрылась и не ушла. Ричи бы не хотел её обидеть.
— Я могу быть серьёзным, видишь? Все вы любите подшутить над стариной Ричи, а старина Ричи может быть хорошим. Иди сюда, — он схватился за запястья Беверли, которая уже успела одеться и с подавленным видом сидела рядом. Ричи потянул её на себя и окружил крепкими дружескими объятиями.
Поразительно, как всё менялось от эмоций. Ещё пять минут назад его трясло от близости такой роскошной девчонки рядом, а теперь — накрыло желанием заботиться. Ричи сильнее стиснул Беверли.
— Ты меня задушишь! — прокряхтела она ему в грудь.
— Эти объятия должны восстанавливать моральный дух. Я жду, когда подействует! — невозмутимо отозвался Ричи, всё же немного ослабив хватку. — Действует?
Беверли шумно вдохнула и выдохнула.
— Да, да, Ричи, можешь отпускать.
— Я не слышу, прости, — наигранно ответил он.
— Какой же ты придурок.
Ричи услышал нечто волшебное — он услышал в голосе Беверли весёлые нотки.
— Кажется, тебе уже лучше, — довольно промурлыкал он и отпустил Бев.
Выглядела она и вправду лучше. Улыбка, пусть и слабая, украшала её губы.
— Окончательно тут поможет только свежий лимонад со льдом и пицца. Правда, пицца вчерашняя, но она лежит в холодильнике. Будешь?
Беверли коротко кивнула ему. Поправила на рубашке концы, завязав их над шортами. Ричи хотел пошутить что-нибудь про свой первый поцелуй, который теперь навсегда будет принадлежать Беверли, но не стал. Чересчур. Поэтому он молча и бережно взял её за руку и потащил за собой к лестнице на первый этаж, где располагалась кухня.
Пока они спускались, Беверли позади прошептала: «Спасибо». Ричи не считал, что его нужно было благодарить, но всё равно обернулся, понимающе посмотрев ей в глаза.
@темы: фанфикшен, G — PG-13, Оно (2017), Ричи Тозиер, Беверли Марш, фб 18